Владимир (Зеэв) Ханин

Израиль в преддверии выборов в кнессет: зачем Либерману союз с Нетаньяху

В связи с началом антитеррористической операции ЦАХАЛа "Облачный столб" в секторе Газа избирательная кампания в Израиле приостановлена, но несомненно, что с завершением военных действий предвыборная борьба быстро наберет прежний темп. Главным "хитом" нынешнего сезона продолжает оставаться предвыборной союз двух правоцентристских партий - правящего движения Ликуд премьер-министра Биньямина (Биби) Нетаньяху и "израильской партии с русским акцентом" главы МИДа Израиля Авигдора (Ивета) Либермана "Исраэль бейтейну" ("Наш дом - Израиль", НДИ).

Мотивы Нетаньяху были подробно разобраны нами в предыдущей статье. Главным из них, на наш взгляд, было отсутствие уверенности действующего премьер-министра в способности Ликуда не просто стать главой относительно самой большой фракции, что представлялось его лидерам почти гарантированным, но и победить конкурентов с большим отрывом. А для этого у объединенного списка есть хороший шанс - даже если верить опросам, которые как, например, проведенные с разрывом в две недели исследования Института Смита для газеты The Jerusalem Post, утверждают, что Ликуд - НДИ набирает на выборах 37-38 мест, на четыре-пять меньше, чем обе партии в сумме имеют в нынешнем составе кнессета[1]. Тем более что согласно тому же и другим опросам, "широкий правый лагерь" практически сохраняет свой нынешний перевес над левым (64-65: 55-56 мандатов).

Тем самым Нетаньяху становится бесспорным кандидатом на пост главы следующего правительства с опорой на коалицию, в которой объединенная правящая фракция будет не меньшинством, как это стало обычным в Израиле в последнее десятилетие, а однозначным большинством. А это в свою очередь избавит Нетаньяху от опасений по поводу возможного союза набирающего динамику популистского движения сефардов-традиционалистов ШАС с левыми партиями и явно укрепляет его позиции в будущих коалиционных переговорах как с "естественными союзниками" по правому лагерю, так и с другими возможными партнерами.

Мотивы Либермана: три версии

Что же касается самого Либермана, то его решение о вступлении НДИ в союз с Нетаньяху и Ликудом явно не было спонтанным. По словам самого Либермана, переговоры об объединении предвыборных списков партий начались еще год назад и лишь ненадолго были прерваны краткосрочной "интерлюдией" двухмесячного пребывания в коалиции Кадимы. И остается только удивляться, как будущим партнерам, при тотальной информированности израильтян о малейших подвижках в политической сфере, удалось избежать утечек информации. На первый взгляд, союз с Ликудом лидерам НДИ не слишком выгоден. При согласованной модели распределения мест (два "ликудника" к одному члену НДИ) в совместном списке на реальных местах в первых четырех десятках в нем оказываются 13 представителей НДИ - против 15 в нынешнем кнессете, и 16-18, которые давали партии некоторые опросы. Более того, по некоторым сведениям, Нетаньяху убедил Либермана включить в объединенный список за счет квоты НДИ несколько своих приближенных, имеющих минимальный шанс получить реальные места в нем по итогам ликудовских "праймериз".

Но если Нетаньяху выигрывает по всем статьям, то в чем же заключается интерес Авигдора Либермана и его соратников по "израильской партии с русским акцентом"? Об этом в политических, аналитических и журналистских кругах Израиля все еще идут активные дискуссии, в ходе которых выдвигается немало версий. Наиболее популярными из них остаются три: "конспиративно-судебная", "тактико-партийная" и "лично-стратегическая". Сторонники популярной в некоторых кругах первой версии полагают, что вступая в союз с Биби и передавая ему существенную часть лично наработанных политических ресурсов, Либерман "покупает индульгенцию" от судебных преследований по обвинению в коррупции, которые могут положить конец его политической карьере. Критики подобного объяснения, однако, замечают, что тянущееся уже более десяти лет, сопровождаясь регулярными "сливами" в СМИ "драматических" эпизодов расследования и регулярно обостряясь накануне каждых выборов в кнессет, "дело Либермана", по мнению не только его друзей, но и даже многих его политических врагов, уже давно превратилось в плохой анекдот. По оценкам авторитетных юристов, это дело уже в значительной степени выдохлось и может либо закончится подачей "минорного" заключения, не способного, во всяком случае надолго, прервать политическую карьеру лидера НДИ, либо вообще быть закрытым до суда.

Поэтому Либерману, как представляется, нет особого смысла "приобретать индульгенцию" по столь завышенной цене. Не говоря уже о том, что если бы Нетаниягу действительно имел приписываемое ему влияние на судебно-юридические инстанции (любимцем которых он отнюдь не является), то его политический интерес был бы скорее обратным. А именно, убрать, хотя бы на время, Либермана с политической арены, что было бы сильным ударом по такой "лидерской партии", как НДИ, и далее вести дело к ее развалу, а затем воспользоваться ее "электоральным наследством". То есть избирателями, большинство из которых, очевидно, в этом случае поддержат либо Ликуд, либо его "естественных партнеров" по правому лагерю. Ничего подобного, как мы видим, пока не происходит. Потому в свете всех этих соображений "конспиративно-судебная" версия представляется наименее обоснованной. Некоторые обозреватели полагают, что Либерман и его команда пошли на этот шаг, основываясь на опыте первой успешной "русской" партии Израиля - "Исраэль ба-алия" (ИБА) Натана Щаранского и Юлия Эдельштейна. Эта партия, добившись немалого успеха на выборах 1996 и 1999 гг. (соответственно 7 и 6 мандатов), в 2003 г. получила только два места в кнессете и после выборов влилась в Ликуд. Тогда многие полагали, что лидеры ИБА упустили шанс объединиться с Ликудом не после, а до выборов, что, учитывая тогдашний грандиозный электоральный успех Ликуда, привело бы в кнессет не двух представителей этой "русской" партии, а как минимум втрое, а то и вчетверо больше.

На наш взгляд, в отношении НДИ этот аргумент не выглядит корректным. Эта партия, в отличие от ИБА "образца 2003 года", на протяжении всех прошедших после выборов 2009 г. лет контролировала свой основной электоральный ресурс - ту примерно половину русскоязычных избирателей (9-11 мандатов), которые традиционно предпочитают голосовать за "свою русскую" партию - с "израильским акцентом" или без такового. А также немалую часть тех умеренно право настроенных избирателей из других общин, которые по разным причинам предпочли НДИ Ликуду или ШАС. Так что "вскакивать на подножку" Ликуда для "спасения своей партии от электоральной катастрофы" Либерману вроде бы не было никакой острой необходимости.

Наиболее правдоподобной выглядит третья, "лично-стратегическая" версия. Авигдор Либерман, который никогда не скрывал своих лидерских амбиций, разумеется, заинтересован на каком-то этапе стать премьер-министром страны, тем более что такая опция уже, как минимум, полдесятилетия присутствует в общественно-политическом сознании израильтян. (Начиная примерно с 2006 или 2007 г. крупнейшие опросные агентства, предлагая респондентам назвать имя наиболее подходящего, по их мнению, кандидата на пост главы правительства, стали регулярно упоминать среди прочих и имя лидера НДИ.) Совершенно понятно, что сделать это он сможет только став легитимным лидером одного из двух "широких" лагерей политического спектра страны - в данном случае правого, на платформе политического движения, имеющего потенциал для того, чтобы стать главной силой этого лагеря. То есть "вместо" Ликуда или "вместе с ним".

Понятно, что изначально Либерман предпочитал второй вариант. Хорошо известно, что именно с движением Ликуд, еще со студенческой юности, была связана политическая и профессиональная карьера Авигдора Либермана, тогда еще совсем недавнего репатрианта из СССР. Именно там он примерно с 1988 г. стал ключевым членом команды Биньямина Нетаньяху, сыграв огромную роль в его приходе к лидерству в этой партии в 1993 г. Именно Нетаньяху назначил Либермана генеральным директором Ликуда, поручив ему решить проблемы финансовых долгов партии и оптимизировать ее структуры (с обеими задачами Ивет блестяще справился в течение одного года). А после победы Нетаньяху на первых прямых выборах премьер-министра Израиля в 1996 г. Либерман получил ключевой в управленческой иерархии страны пост гендиректора Министерства (администрации) главы правительства. Однако уже в следующем, 1997 г. Либерман был вынужден подать в отставку с этих постов в результате тяжелого конфликта с возглавляющими влиятельные внутрипартийные кланы "ликудовскими принцами" (второе поколение лидеров ревизионистов правосионистского лагеря, политическим крылом которого было ядро Ликуда - движение Херут).

Не получив поддержку со стороны Нетаньяху, Либерман вскоре покинул Ликуд. А вслед за ним это сделали многие русскоязычные активисты этой партии, разочарованные пренебрежительным, как им казалось, отношением к ним партийного истеблишмента, равно как и готовностью Нетаньяху принять "соглашения Осло", а также некоторое число сторонников Либермана из числа коренных израильтян. Именно эти активисты и примкнувшие к ним члены правого крыла упомянутой "русской" центристской партии ИБА и члены конкурирующих с ИБА "русских" муниципальных списков образовали костяк созданной Либерманом в конце следующего года новой партии - "Исраэль бейтейну", завоевавшей четыре мандата на выборах в кнессет 1999 г.

При том что, как минимум, 90% этих голосов были получены НДИ в "русском секторе", нет никакого сомнения, что Либерман не намеревался создавать очередное секторальное движение. Лидер НДИ изначально позиционировал ее как "общенациональную правую партию, большинство избирателей которой, в силу исторических причин, говорят по-русски". С этой же целью - подчеркнуть общенациональный статус партии - она вступила в союз с правым блоком "Национальное единство", хотя, учитывая итоги выборов 2003 г., эти идея лидерами партии была признана непродуктивной, и уже с 2004 г. НДИ вновь фактически действовала как самостоятельная политическая сила. При этом цель Либермана и его соратников оставалась прежней: выстроить политическую платформу, способную стать альтернативой Ликуду. Собственно, на протяжении последних лет он и позиционировал НДИ как "настоящий Ликуд", намекая на то, что именно приверженцы НДИ - истинные наследники ревизионистов и именно потому претендуют на статус главной силы "широкого" правого лагеря. Эта задача для многих выглядела абсолютной фантастикой, но перестала быть таковой, когда на выборах 2006 г. "секторальная" НДИ получила 11 мандатов - лишь на один меньше, чем "общенациональный" Ликуд. С течением времени доля коренных израильтян и выходцев из стран за пределами бывшего СССР среди избирателей партии действительно росла, и на последних по времени выборах 2009 г. эти группы дали НДИ примерно пять из полученных ею 15 мандатов. Однако это лишь частично решало главную задачу Либермана - выйти за общинные рамки и стать не просто политиком общенационального масштаба, но тем, кто имеет в глазах общества и израильского истеблишмента "легитимное" право на один из первых, а со временем и первый пост в политической иерархии страны.

А это сделать чрезвычайно сложно, пока для среднего израильского избирателя министр иностранных будет все еще оставаться "русским". Что же касается самой НДИ, то на каком-то этапе команда Либермана пришла к выводу, что потенциал роста партии, играющей одновременно на собственно правоидеологическом, на "гражданско-центристском" и на "русском секторальном" полях, уже почти исчерпан. Нужна была новая продуктивная идея, которая позволила бы, не растеряв накопленный политический ресурс, поднять статус партии на новую ступень.

Насколько можно заключить, блок с Ликудлм, по представлению Либермана и его сторонников, эффективно решает обе проблемы. По договоренности с Биньямином Нетаньяху, лидер НДИ сможет выбрать любой из "первых трех министерских портфелей" - иностранных дел, обороны или финансов (по оценкам, Либерман предпочтет сохранить за собой портфель министра иностранных дел и в следующем правительстве), а также, по некоторым данным, получить пост первого вице-премьера, что, впрочем, оба политика пока не подтверждают. Как бы то ни было, статус "второго номера" в блоке Ликуд-НДИ и едва ли не "самого сильного человека", как пишет пресса, в этом политическом проекте, означает не просто личный триумф Либермана над "ликудовскими принцами". Он тем самым окончательно превращается в политика общенационального масштаба и в обход упомянутых "принцев" и прочих представителей "старых элит" - в первого после Нетаньяху претендента на роль лидера израильского правого лагеря.

Если логика действий Либермана именно такова, то для НДИ в этой схеме также определена немаловажная роль. Либерман вполне четко заявил об этом, утверждая, что речь, по сути, идет о восстановлении ГАХАЛа - существовавшего в 60-70-е гг. ХХ века доминирующего в правом лагере блока движения ревизионистов Херут и Либеральной партии, на базе которого вперед выборами 1977 г. и возник Ликуд. Сегодня, согласно логике Либермана, в роли Херута выступает истинный наследник идеологии ревизионистов "социально-рыночный" НДИ, а в роли либералов - политически сдвинувшийся за эти годы к центру и усвоивший либерально-рыночную доктрину Ликуд.

Таким образом, обозреватели, полагающие, что Ивет, заключив союз с Нетаньяху, совершил гигантский шаг на пути к превращению в лидера израильского правого лагеря, не слишком грешат против истины. Остаются, разумеется, два немаловажных вопроса. Первый: насколько этот союз двух амбициозных и опытных политиков является "стратегическим партнерством", а сотрудничество НДИ и Ликуда - базой для нового "блока ГАХАЛ", или же, напротив, мы имеем дело со случайным эпизодом богатой неожиданными поворотами новейшей политической истории Израиля. И второй: как нынешнее сближение двух партий скажется на составе электората НДИ как "домашнем", так и привлеченном.

Судьба избирательных ресурсов НДИ

Если ответ на первый вопрос может дать только будущее, то по поводу второго мы уже сегодня можем делать определенные предположения. Как нам уже приходилось не раз это отмечать[2], электорат НДИ на прошлых выборах был представлен пятью основными группами избирателей.

Первую составляет традиционная база НДИ - правонастроенные, либерально-рыночно ориентированные и в подавляющем большинстве русскоязычные избиратели разных волн алии. Именно эти группы плюс некоторое число коренных израильтян, увидевших в Либермане "сильного лидера", составили его твердое электоральное ядро, которое НДИ, несмотря на все зигзаги и перипетии своей политики, в основном сумела сохранить. Будучи убежденными националистами-государственниками, эти люди в принципе не были готовы голосовать за открыто "этнический" список. Но они же вполне разделяли идею интеграции в местный истеблишмент с "позиции силы" и привнесении русско-еврейских ценностей в "подыстрепавшийся" израильский национальный дискурс - во всяком случае, именно так был ими понят посыл лидера НДИ.

Надо полагать, что Либерману не составит особого труда убедить большинство этих избирателей, что объединение НДИ с Ликудом и есть практическая реализация этой доктрины. Массового отхода представителей этой группы в более правые движения, видимо, не произойдет - слишком сильна еще среди "русско-еврейских государственников" травма от того, что не только в левых (куда они не особенно и рвались), но и даже в правосионистских в кругах их долгие годы воспринимали в качестве "соратников второго сорта". Достаточно вспомнить заявление покойного Рехавама Зеэви, лидера наиболее правой из израильских партий, Моледет, о том, что он категорически не желает "превращения своей организации в очередную русскую партию" - несмотря на то что до 40% ее тогда составляли русскоязычные избиратели. (Поэтому лидерам очередной фактической "реинкарнации" Моледет, новой фракции "Сила Израилю" депутатов кнессета Михаэля Бен-Ари и Арье Эльдада, отколовшихся от блока "Национальное единство", предстоит предпринять очень уж нетривиальные усилия, чтобы исправить это положение, - в том, разумеется, случае, если они в этом будут заинтересованы.) Но теоретически можно ждать и оттока некоторой части избирателей правого крыла НДИ в Мафдал, новый лидер которой, Нафтали Беннет, сделал очевидную заявку на привлечение к этой партии религиозных сионистов и светских избирателей, в том числе русскоязычных.

Вторую категорию избирателей "Исраэль бейтейну" составило некоторое число умеренно-правых избирателей Ликуда, в глазах которых Либерман символизирует ценности, утраченные, как им кажется, традиционным правым лагерем, и которым пришлись по вкусу "прагматично-правые" лозунги лидера НДИ. Эта группа дала НДИ на выборах 2006 г. примерно полтора-два мандата, а на следующих выборах получила значительное пополнение из числа тех "умеренных ликудников", которых в свое время расколовший Ликуд Ариэль Шарон увел в основанную им новую центристскую (тогда) партию Кадима. Серьезно разочаровавшись в идеологической платформе партии - идее "одностороннего размежевания от палестинских арабов", и ее постепенным "полевением", эти избиратели уже вскоре после выборов 2006 г., по итогам которых правительство сформировал "наследник" Шарона Эхуд Ольмерт, и второй ливанской войны стали массово возвращаться в правый лагерь. Причем в 2009 г. многие из них по разным причинам, как отмечалось, предпочли не Нетаниягу, а Либермана и его партию.

Сегодня, насколько можно судить, большая часть этих избирателей находятся "на заборе" (то есть занимают выжидательную позицию), где на протяжении этой каденции к ним присоединилось и большинство из примерно двух мандатов еще остававшихся в Кадиме на момент выборов 2009 г. "умеренных шаронистов". По оценкам, не менее половины этой группы колеблются в выборе между НДИ и Ликудом, потому их, теоретически, не должен оттолкнуть и объединенный список этих партий - за исключением тех лиц, которые на прошлых выборах поддержали Либермана в знак протеста против Нетаниягу (или наоборот). Однако, учитывая наличие в лагере бывших "умеренных шаронистов" большой группы представителей "второго Израиля" (потомки выходцев из стран Востока, населяющих неблагополучные, по израильским понятиям, кварталы городских агломераций центра страны и "города развития" на периферии), а также значительного "русского" сегмента, можно ожидать, что у них будут и иные электоральные пристрастия.

Не исключено, что немало членов первой из этих двух социально ориентированных подгрупп на этот раз могут предпочесть социально-популистскую партию сефардов-традиционалистов ШАС, а второй - левоцентристский "социально-гражданский" список "Еш атид" ("Есть будущее") Яира Лапида (во многом также "реинкарнацию" впоследствии поглощенной Кадимой антиклерикально-рыночной партии Шинуй его покойного отца Йосефа Лапида). И некоторые представители из обеих этих категорий - новую партию "Ам шалем" ("Весь народ"), созданную вышедшим после тяжелого конфликта с ультраортодоксальным руководством ШАС из ее фракции депутатом Хаимом Амсалемом, который позиционирует свой "центристский" политический проект в качестве "моста между религиозной и светской частями общества". (Например, обещает найти "устраивающее как светских, так и большинство религиозных израильтян", решение проблемы гражданского статуса лиц смешанного происхождения и не евреев по Галахе, составляющих около трети выходцев из бывшего СССР.)

Третьей "группой риска" среди избирателей НДИ, в контексте ее объединения в один список с Ликудом на следующих выборах, являются бывшие сторонники существовавшей в 1996-2003 гг. "русской центристской" партии ИБА. За время, прошедшее после исчезновения ИБА, эти социально ориентированные и умеренно правонастроенные русскоязычные избиратели успели весьма разочароваться в общенациональных партиях (в основном Ликуде и Шинуе, а впоследствии также в Кадиме). И в последние годы в массе своей предпочитали поддерживать НДИ как единственную оставшуюся на политическом рынке внятную силу, способную продвигать социально-общинные интересы выходцев из СССР и СНГ.

Именно с этими избирателями, давшими НДИ в 2006 и 2009 гг. соответственно около половины и почти треть ее мандатов, связаны надежды конкурентов Либермана "обрушить" социально-центристский фланг его партии, воспользовавшись их голосами для наращивания собственного электорального потенциала. Наибольшую активность в этом смысле проявляет сегодня партия Лапида "Еш атид". Кроме того, ходят слухи о неких "инициативных группах", взвешивающих перспективы создать новый (или возродить старый) "русский" секторальный проект "в стиле ИБА", выступив в качестве самостоятельной политической силы либо как "партии-спутника" одного из "общенациональных" левоцентристских движений. Похоже, что лидеры НДИ вполне отдают себе отчет в наличии этой угрозы и именно с целью удержания этих избирателей поспешили сделать ряд "успокаивающих" заявлений. Так, выступая 6 ноября в Иерусалиме на заседании Центра НДИ, утвердившего (за исключением одного воздержавшегося) создание предвыборного блока с Ликудом, Авигдор Либерман уверил своих сторонников, что заявления в СМИ о том, что партия "бросила русскоязычную общину" и "продает репатриантов ради мест в кнессете", не имеют под собой никаких оснований. Напротив, по его словам, "две партии продолжают функционировать самостоятельно, в том числе и на уровне парламентских фракций", а единый блок станет такой силой в будущем кнессете, что сможет совершить все те преобразования, о которых давно мечтали". Что же касается организационно-политической интеграции двух партий как платформы для реализации главной стратегической цели Либермана - его лидерских амбиций, - с тем чтобы не потерять этих избирателей (что было бы весьма непродуктивно для указанной цели), то выход здесь только один. А именно, постараться убедить эту и другие группы русскоязычных избирателей НДИ, что, несмотря на их прошлые разочарования в сотрудничестве с постревизионистским истеблишментом Ликуда, на этот раз "марокканцы подвинутся" и позволят "русским" использовать Ликуд - НДИ в своих интересах так же, как выходцы из стран Востока сделали это поколением раньше.

Четвертым электоральным ресурсом НДИ стал факт превращения Либермана в символ интересов "периферийных" (как в социальном, так и в физическом смысле) слоев и групп, часть из которых всерьез восприняли его призывы к реформе политических и экономических структур, благодаря чему "непривилегированные слои Израиля отчуждены от власти и собственности". Этим, кстати, и объяснялся неожиданный взрыв симпатий к Либерману в канун прошлых выборов со стороны многих сефардов-традиционалистов, которые ранее делили свои голоса между Ликудом, ШАС, правым флангом Кадимы и праворелигиозными партиями. Многие из них не раз сравнивали Авигдора Либермана с бывшим (и нынешним) лидером ШАС, "героем сефардской улицы" Арье Дери, называя его единственным политиком, говорящим правду, и за это преследуемым "ашкеназскими элитами". Сегодня, с учетом того, что партия Либермана всю нынешнюю каденцию был главным коалиционным партнером правящего Ликуда, Дери сам вернулся к политической деятельности, а на электоральном рынке появились новые протестные движения, ситуация изменилась. И рассчитывать на то, что НДИ, пошла бы она на выборы самостоятельно или в блоке с Ликудом, вновь станет фокусом "протестного голосования", видимо, в любом случае не приходится. Хотя не исключено, что имидж Либермана как сильного лидера позволит ему удержать и какую-то часть этих голосов.

Пятым электоральным ресурсом НДИ стало то, что вопреки распространенному стереотипу Либерман в какой-то момент перестал быть "персоной нон грата" и в кругах "широкого центра", ядро которого представлено большой группой из числа несколько поправевшего, в свете событий последних лет, ашеназского среднего класса из благополучных городов центра страны.

Многие из представителей этих групп полагали, что жесткая фразеология Либермана были лишь обрамлением довольно умеренных идей, которые вполне готова "купить" израильский "центристский мейнстрим". В том числе и такие идеи Либермана, как еще недавно "ультраправая", а сегодня воспринимаемая чуть ли не как часть общественного консенсуса концепция обмена поселенческих блоков Иудеи, Самарии и Иорданской долины на районы внутри "зеленой черты", плотно населенных израильскими арабами (так называемый проект Киссинджера-Либермана). Этот процесс продолжался и на протяжении данной каденции. Так, по некоторым сведениям, готовность поддержать НДИ проявляли и некоторые группы численно небольшого, но идеологически и культурно влиятельного сообщества жителей киббуцев, исторически однозначно идентифицируемых с левыми партиями, такими как Авода и Мерец. Надо полагать, что с созданием блока Ликуд - НДИ большая часть этих потенциальных избирателей НДИ может быть им потеряна.

Чего же хочет сам Ивет?

Таким образом, если изменения уровня электоральной поддержки НДИ все еще не очевидны, Либерман, по мнению аналитиков, уже сейчас может однозначно занести в свой актив целый ряд достижений.

Остается все же критический вопрос, как во весь этот расклад в долгосрочной перспективе вписывается израильская "русская улица", главной политической силой которой уже почти десять лет остается НДИ? Здесь оценки "ивето-пессимистов" и "ивето-оптимистов" расходятся. Первые полагают, что Либерман, который так и не стал "своим" для старого ревизионистского руководства, построил свою "русскую несекторальную" партию только как временную платформу для нового старта в "высшие сферы израильской политики". То есть был намерен повторить ход Ариэля Шарона, который сумел переиграть отвергнувшую его услуги и претензии на лидерство элиту бен-гурионистов из партии Мапай/Авода, придя во власть на плечах созданного по его инициативе блока Ликуд, а затем бросил его как "отработанный материал", когда этот ресурс для достижения поставленных Шароном личных целей оказался исчерпан.

"Ивето-оптимисты", напротив, считают, что "русская улица" для Либермана будет и дальше оставаться стратегическим ресурсом, гарантом влияния и необходимым базовым элементом системы его власти и в объединенном блоке. Если эта вторая версия верна, то Ивет и его соратники должны будут добиваться того, чтобы Ликуд - НДИ делал для выходцев из бывшего СССР то, что в свое время Авода сделала для "поляков", тот же Ликуд - для выходцев из стран Востока, а компартия - для части арабского сектора. А именно, стал политической силой, способной не просто интегрировать "русских" в израильский истеблишмент, но и дать их секторальным интересам общенациональное признание и коннотацию.

Судя по заявлениям членов команды Либермана, именно в этом сегодня и состоит их цель. Но время делать выводы, понятно, придет еще нескоро.

________________________________________
[1] Lahav Harkov, Right loses 4 seats from Likud Beytenu merger, Jerusalem Post, 2 November 2012; Gil Hoffman, 'Post' poll finds Olmert unwanted in politics, Jerusalem Post, 15 November 2012.

[2] См. например: Vladimir (Ze'ev) Khanin, The Israel Beiteinu (Israel Our Home) Party between the Mainstream and "Russian" Community Politics, Israel Affairs, Vol. 16, No. 1 (January 2010), pp. 105-123.

«ИБВ», 4.11.2012

Д-р Владимир (Зеэв) Ханин - сотрудник отделения политологии Университета Бар-Илан, политический комментатор радио «Голос Израиля» и телеканала "Израиль плюс". Занимает должность главного ученого министерства абсорбции.

Другие статьи Зеева Ханина

К списку аналитических статей

Hosting by