Александр Свищёв

(«теудат зэут» № 30366392 6)

О границах легитимного сопротивления

Нам всё время говорят: «Не смейте осуществлять незаконных акций протеста! Не смейте перекрывать дороги – это насилие! Не смейте писать номера на руках или надевать оранжевые звёзды – это вполне законно, но аморально! Вы цинично используете память о Холокосте! Вы сравниваете израильское правительство с нацистами! Не смейте, не смейте, не смейте!»

Весной 1988 года 13 московских отказников, одним из которых был я, провели несколько демонстраций с жёлтыми звёздами на одежде. Причина (не пускают в Израиль) была намного менее веской, чем сегодняшней трансфер евреев. Но криков о глумлении над памятью погибших не было. И я считал тогда, что наши действия оправданы, и продолжаю так считать сегодня.

Значительная часть израильского общества, наши нынешние критики, больше пятидесяти лет цинично используют память о Катастрофе в своих целях. Наш министр туризма давно превратил торговлю Катастрофой в вид личного гешефта, построив на этом всю свою политическую карьеру. И наши критики, это часто те самые люди, в детстве кричавшие: «Мыло!» уцелевшим, и говорившие, что галутное еврейство получило по заслугам. Надо, мол, было приехать в Эрец Исраэль (сами и не выдавали сертификатов). И нечего было идти как овцы на бойню. Ну, так мы не овцы! И Эрец Исраэль покидать не собираемся.

Понятно, что нашему правительству не нравится, когда его сравнивают с нацистами. Но что же делать, если это сравнение явно напрашивается? И разве в 1982 году левые демонстранты не несли плакатов: «Бегин=Гитлер»? А разве Бен-Гурион не называл Жаботинского Владимиром Гитлером?

Перейдём теперь к такой животрепещущей теме, как отказ военнослужащих ЦАХАЛа выполнять приказы. Ах, как это ужасно, как это аморально! А ведь когда-то наши левые критики смотрели на этот вопрос по-другому. И они были правы! В мире существует два подхода к этой проблеме. Один восходит к уставу старой прусской армии: солдат обязан выполнить любой приказ; получивший приказ не отвечает ни перед кем, кроме своего начальника. Из прусского устава это положение попало в уставы российской, французской, и некоторых других армий. Другой принцип был 200 лет назад закреплён в уставе английской армии, а затем получил дальнейшее развитие в армии США: солдат является гражданином, полностью отвечающим за свои действия; выполнение незаконного приказа – уголовное преступление. Какой-то английский правовед XIX века сказал, что британский солдат постоянно балансирует между виселицей за неподчинение приказу и виселицей за выполнение приказа преступного.

После Второй Мировой войны однозначно возобладало англо-американское понимание проблемы. И Нюрнбергский трибунал постановил, что выполнение приказа не может служить не только оправданием, но даже и смягчающим обстоятельством. И американцы на малых Нюрнбергских трибуналах осудили (в том числе и к виселице) кучу военных и гражданских чиновников, всего лишь выполнявших приказы начальства, и группу судей, судивших по нацистким законам.

В Израиле, в этом вопросе, приняты англо-американские правовые нормы, правда, несколько облегчённые. И существует понятие «заведомо преступный приказ». И есть преценденты. Помните «дело Голани» и «дело Гивати». Правда, главный виновник тогда ушёл от ответственности. Министр обороны, приказавший «ломать арабам кости», а потом заявивший, что его неправильно поняли. Далеко нам ещё до Америки. Но идём мы в правильном направлении. А тот министр обороны от ответственности всё же не ушёл. Есть, есть Б-жий Суд, наперстники разврата!

Так что то, что сегодня является законным, может завтра быть объявленно преступным. То, что сегодня считается преступлением, может завтра стать законным и достойным поступком. Нацистов повесили, а служивший во время войны в армии союзников майор Вилли Бранд стал премьер-министром Германии. Лаваля повесили, Петена и петеновцев отправили в тюрьму, а приговорённый к смерти дезертир и мятежник де Голль стал национальным героем. Всё течёт… Диалектика, господа!

Так что, нет ничего незаконного, если мы объясним израильским солдатам, часто не имеющим юридического образования, эту простую истину. Это и законно и очень морально. А также очень гуманная забота о ближнем. Лучше по-хорошему объяснить им это сегодня, чтобы не пришлось их вешать завтра.

Упреки же в адрес раввинов, выносящих галахические постановления, совершенно не понятны. Вынося постановление, что выселение евреев противоречит Торе, они действуют в пределах своей должностной компетенции. Правительству это не нравится? Так что, может быть раввины должны ещё разрешить солдатам есть свинину и нарушать субботу?

А вот ешё «пульса де-нура». Говорят: нельзя! А почему нельзя? «Пульса де-нура» – это всего лишь обращение с иском в Верховный Суд. В самый Высший Суд, выше всех БАГАЦев. А уж Небесная Судебная Палата будет разбираться. Признает притензии справедливыми – накажет ответчика. Признает вздорными – накажет исцов. (У Давида Шехтера есть чудный рассказ по этому поводу). Кто-то может неправильно понять, и взять правосудие в свои руки? Тогда и в БАГАЦ иски подавать нельзя. Вдруг, какой-нибудь псих неправильно поймёт? Вот, пускай тот, кто неправильно понял, и отвечает. А то у вас и Лермонтов окажется в числе подстрекателей. Вдруг бы его кто-нибудь неправильно понял и начал самолично мочить людей, виновных в смерти Пушкина. Правда, Лермонтов не умел правильно оформить иск. Невежда, никогда не учившийся в ешиве. Ах, вы вообще не признаёте Небесного Суда, и поэтому запрещаете в него обращаться? Самый высший суд для вас БАГАЦ? Одно из двух: либо вы признаёте Б-жий Суд, и тогда не можете запрещать к нему апеллировать, либо вы верите только в БАГАЦ, и тогда не ваше собачье дело, куда мы на вас жалуемся.

Те, кто кричат нам о морали – сами аморальны. Те, кто кричат о соблюдении законов – сами нарушают их на каждом шагу. Те, кто проповедует нам ненасилие – сами взросли на насилии. Разве Шарон не ломал руки евреям во время «Сезона»? А не отличись он в «Сезоне» – не стал бы офицером. И генералом бы не стал, и премьер-министром. И даже богатым фермером бы не стал, ферма-то не совсем его.

А если кто-то считает вполне моральным выбрасывать из домов в Эрец Исраэль не нарушивших никаких законов евреев – значит у нас с ними разная мораль.

Если мы убеждены, что трансфер евреев из Эрец Исраэль незаконен и аморален, то любые наши действия против этого трансфера будут и законны и моральны. И единственным критерием становится практическая польза. А пойдёт ли это на пользу пролетарьяту? Полезно ли это для нашего «оранжевого дела »?

Да, как написано в одном некошерном источнике (ну, очень некошерном, не к ночи будь помянут, источнике): «Всё мне позволено, но не всё полезно». Некоторые действия могут принести вред. Но тут следует учесть два момента. Первый: это наше дело, и упрёки я готов принимать только от своих. Когда мне говорят: «Ваши действия вызывают противоположную реакцию», я отвечаю: «Предъявите вашу оранжевую ленточку. Ах, вы вообще за Шарона, тогда не учите нас, как нам бороться с нашими врагами». (Вообще-то император Адриан сказал: «Не учите меня, как мне уничтожать своих врагов», ну, да ладно).

Второе: у одного «оранжевого» может быть один взгляд на пользу тех или иных действий, а у другого – прямо противоположный. Например, я считаю, что разбрасывание гвоздей на дорогах – вещь, хотя и моральная, но не полезная. Но ведь я могу ошибаться. Поэтому, если человек встанет и скажет: «Это сделал я, я считаю свои действия правильными и готов нести за них ответственность», у меня нет права его осуждать. Любой текст правомерен, если он подписан; любое действие допустимо, если оно не анонимное. Лишь бы человек не прятался за чужие спины.

Ни у кого из нас нет монополии на истину. Поэтому, пусть каждый делает то, что должно (то есть то, что он лично считает правильным) и будь, что будет.

1.08.2005

Другие статьи А.Свищева

Hosting by