Петр Люкимсон

На своей земле

Больше недели прошло с момента начала беспорядков у форпоста Рамат-Гилад и сноса форпоста Мицпе-Ицхар, а страсти вокруг не в меру разошедшихся подростков продолжают бушевать...

Но дело даже не в этом. В течение минувшей недели я общался с десятками израильтян, проживающих в различных городах страны, и понял, что ни один из них толком не знает, вокруг чего именно идет борьба и что сегодня происходит в Иудее и Самарии. Некоторые мои собеседники утверждали, что суд принял решение о сносе так называемых незаконных форпостов потому, что поселенцы по незнанию основали их на частных землях палестинцев. Другие были убеждены, что эти земли захвачены у палестинцев силой. Третьи - что куплены обманным путем... Словом выяснилось, что всей правды не знает никто. Между тем, правда оказалась достаточно проста...

ЕВРЕЙ, ГОТОВЫЙ ПЛАТИТЬ

В центре всех вышеупомянутых событий находится человек по имени Муса Зейр - так арабы называют Моше Зара, являющегося сегодня, пожалуй, самым крупным землевладельцем в Самарии. Зар за последние 30 лет приобрел сотни тысяч дунамов земли и верит, что после его смерти то же самое будут делать 140 его внуков и правнуков.

За 74 года своей жизни Зар успел окончить тель-авивскую гимназию "Цайтлин", отслужить в десантных войсках, получить тяжелое ранение и потерять глаз в кровавой мясорубке под Митле, стать одним из основателей кибуца Беэрот-Ицхак, поработать учителем в школе и основать свою инженерную компанию, бравшую субподряды на электротехнические работы в строящихся домах. Именно эта компания и принесла Зару миллионное состояние, большую часть которого он вложил в покупку земли в Иудее и Самарии.

В 1979 году старшие дети Моше Зара сказали: свою веру в то, что евреи должны заселять Эрец-Исраэль, надо осуществлять не на словах, а на деле, и Моше с ними согласился. Большая семья Зар перебралась в Карней-Шомрон, приобрела там у арабов 14 дунамов земли и стала строить на этом участке свой дом.

- Вскоре я понял, что многие палестинцы заинтересованы в продаже принадлежащих им участков земли, - рассказывает Моше Зар. - Я стал интересоваться, как они торгуют землей между собой, и выяснил, что делают они это очень просто: подписывают договор о продаже в присутствии двух свидетелей. В договоре не указывается ни номер участка, ни его месторасположение - ничего. Мне это не подходило. Я приобрел фирменные бланки договора о покупке земли, оформил все в Земельном управлении, в общем, сделал все по закону, и купил четыре участка земли. Узнав об этой сделке, Эфраим Иегошуа Бар-Тиква, тогдашний комендант округа, вызвал к себе арабов и сказал им, что сделка незаконна, поэтому они должны пожаловаться на меня в полицию, мол, таким образом они вернут себе землю и смогут оставить у себя мои деньги. Так все и вышло: полиция объявила сделку незаконной, и мои деньги пропали.

Но Зар - человек жестоковыйный, такая уж у него натура. Потеряв несколько сотен тысяч шекелей, он отнюдь не отказался от идеи скупать землю Эрец-Исраэль у арабов. Он лишь решил извлечь уроки из случившегося и заключать сделки так, чтобы ни полиция, ни суд, ни кто-либо другой не могли оспорить их законность.

Для этого Зар отправился к известному тель-авивскому адвокату, и вместе они разработали процедуру покупки, которая включала в себя подписание 7 договоров между продавцом и покупателем на иврите, арабском, английском и турецком языках, а также нотариальное заверение всей сделки в целом и каждого из ее этапов. После этого Зар направился к тем самым арабам, которые уже продавали ему землю, а затем получили ее назад, и заявил, что хочет снова купить у них ту же землю. Те, явно не испытывая никаких угрызений совести, назвали цену, и Зар дал им эти деньги, заранее оговорив процедуру покупки.

Слух о сумасшедшем еврее, который готов платить за землю в 10-15 раз больше, чем она стоит, так что на вырученные деньги можно купить и дом, и машину, и трактор, и новую жену, быстро распространился по арабским селам. Теперь от предложений о покупке земли у Зара отбоя не было. По его словам, бывали дни, когда ему приходилось рассматривать по 7-8 таких предложений. Однако прежде чем покупать землю, он должен был удостовериться в том, что тот или иной участок действительно принадлежит данному арабу и все документы, подтверждающие это, в порядке. С просьбой предоставить соответствующие документы Зар обратился в Гражданское управление Иудеи и Самарии, но получил отказ в крайне грубой форме. Тогда этот упрямец направился в палестинские села и стал покупать необходимую информацию у мухтаров. Платил Зар хорошо, одновременно давая понять, что если сведения окажутся недостоверными, он с этим человеком иметь дела больше не будет и тот лишится своего заработка.

Однажды Зар подкупил высокопоставленного чиновника Палестинской автономии, и тот разрешил ему скопировать земельный реестр одной из палестинских деревень. Покупать аппарат для копирования пришлось прямо в Рамалле, причем за огромные деньги, и затем там же Зар его оставил.

Так он приобретал один участок земли за другим, расширяя уже существующие поселения и основывая новые. Разумеется, многие арабы были уверены, что действуют старые правила игры, и сразу после продажи обращались в полицию с заявлением о том, что их обманули, принудили к сделке и т.д. Однако Зар не зря платил огромные суммы своему адвокату и нотариусу. Теперь такие дела попадали в суды, и каких бы взглядов ни придерживались судьи, им было крайне трудно подвергать сомнению законность этих сделок.

В то же время многие палестинцы в самом деле хотели продать часть своей земли и после акта продажи не предъявляли Зару никаких претензий, по меньшей мере до тех пор, пока об этом не узнавали гражданская администрация Иудеи и Самарии или палестинские власти.

Были среди палестинцев и такие, кто хотел свести с "Мусой Зейром" счеты за эти сделки. В начале 2000-х годов один такой араб явился к Зару под видом покупателя и раскроил ему череп топором, нанеся и другие тяжелые ранения. Врачи тогда считали, что Зару не выжить, но у Бога, видимо, было свое мнение по данному поводу. Он посчитал, что этот человек пока нужен Ему на этом свете. Зар выжил, поправился и… принялся скупать новые участки земли, перепродавая их затем евреям за цену подчас меньшую, чем та, за которую он эти участки приобрел.

В июне 2001 года Моше Зара постиг новый удар: в теракте погиб его старший сын Гилад. В память о нем Зар решил основать шесть новых поселений - по числу букв в имени сына. Первой из них стала ферма Хават-Гилад. Вторым - тот самый "форпост" Рамат-Гилад, вокруг которого на прошлой неделе развернулись драматические события.

Зар рассказывает, что палестинец, владевший участком земли, на котором затем был основан Рамат-Гилад, очень хотел продать его, но смертельно боялся своих соплеменников, а потому просил сделать так, чтобы никто не мог обвинить его в продаже земли еврею. Вместе со своим адвокатом Зар нашел выход из этой ситуации. Он заключался в следующем: этот палестинец продает землю другому палестинцу, уже не раз имевшему дело с Заром, а тот сдает эту землю ему в аренду на 30 лет. Но дело в том, что, согласно оттоманскому закону, до сих пор действующему на территории Иудеи и Самарии, если в течение 10 лет арендатор непрерывно ведет на арендованной земле сельскохозяйственные работы, а владелец участка не предъявляет на нее права, земля переходит в собственность арендатора. Зар тщательно следил, чтобы в течение 10 лет на этом участке велись сельскохозяйственные работы и, таким образом, сейчас именно он является законным владельцем этого участка, за который он заплатил немалые деньги.

Таким образом, утверждения СМИ о том, что Рамат-Гилад находится на незаконно занятой частной палестинской земле, совершенно безосновательны. Как ни пытались правозащитные организации оспорить право собственности Зара на этот участок, им это не удалось. А прокуратуре не удалось добиться изменения и отмены турецкого закона о переходе арендованной земли в собственность арендатора. Ведь такой шаг неминуемо означал бы, что надо менять всю действующую сегодня в Иудее и Самарии судебную систему.

Таким образом, в итоге суд признал, что земля действительно принадлежит Моше Зару, но вот вести на ней строительство он права не имеет. Именно на этом основании Рамат-Гилад и был включен в список незаконных поселенческих форпостов. Теперь самое время напомнить, как развивались события дальше.

ЛОВУШКА

Как наверняка помнит читатель, решение о сносе так называемых незаконных поселенческих форпостов был принято БАГАЦем по искам движения "Шалом ахшав" довольно давно. Сразу после него министры Либерман, Аялон, Саар, Ливнат, Эдельштейн, Гершкович, Бегин, а также еще два десятка депутатов от "Ликуда", НДИ, "Еврейского дома" и "Национального единства", обратились к премьер-министру с призывом тем или иным образом избежать сноса домов поселенцев. Нетаниягу пообещал создать специальную комиссию для выработки решения этой проблемы, но то ли премьер запамятовал, то ли слишком впечатлился словами юридического советника правительства Вайнштейна о том, что решение БАГАЦа окончательно и обязательно к исполнению, - комиссия так и не была создана. Тогда среди членов правительства и депутатов образовались два лагеря, каждый из которых видел свой путь такого решения.

Согласно одному подходу, незаконные форпосты, основанные на частных палестинских землях, действительно следует снести. Но, во-первых, сносить их нужно не насильственным путем, а мирным, на основе договоренности с поселенцами о том, что взамен снесенных домов им будет предоставлено неподалеку аналогичное и совершенно законное жилье. Во-вторых, одновременно со сносом незаконных поселений на частных землях должны быть узаконены незаконные поселения, расположенные на земле, принадлежащей государству. Во главе группы сторонников такого подхода встал министр Бени Бегин, и именно ему межминистерская комиссия поручила вести переговоры с Советом поселений Иудеи и Самарии.

Сторонники второго лагеря убеждены, что ситуацию следует менять законодательным путем. При этом они опираются на мнение адвоката Яакова Вайнрота о том, что решение БАГАЦа о сносе поселений еще не обязывает сносить их. Если поселенцы и в самом деле поселились на принадлежащей кому-то земле по незнанию, можно просто выплатить владельцу этого участка достойную компенсацию.

Так вот, в начале прошлой недели Бени Бегин практически достиг соглашения с председателем Совета поселений Дани Даяном об эвакуации Рамат-Гилада на добровольной основе с предоставлением его жителям нового жилья. Стороны уже готовились к подписанию этого договора, когда Бегин позвонил Даяну и сообщил, что министерство обороны все же настаивает на сносе нескольких караванов и просит принять решение в течение получаса. Даян ответил, что вести переговоры в таких временных рамках, тем более с поднесенным к виску пистолетом, он не желает. Вскоре ему сообщили, что к Рамат-Гиладу движутся бульдозеры, а также сотни солдат ЦАХАЛа и МАГАВа.

Поселенцами все происходящее было воспринято однозначно: Бегин просто пытался отвлечь их внимание, пока армия готовилась к сносу поселения. Однако в политических кругах существует иная версия этих событий. Согласно этой версии, министр обороны Барак, узнав о договоре Бегина с поселенцами, заявил, что считает подобный договор неприемлемым, и отдал приказ о проведении операции по разрушению Рамат-Гилада.

Слух о направляющихся к поселению солдатах и полиции мгновенно распространился по всей Самарии и Иудее, а оттуда по всей стране, и в Рамат-Гилад начала стекаться молодежь со всех концов Израиля. Тут министры Аялон, Эдельштейн и Гершкович, депутаты Кац и Бен-Ари начали спешно звонить Нетаниягу, который, по версии канцелярии премьера, ничего не знал о решении министра обороны. Премьер тут же позвонил Бараку и потребовал остановить операцию. Но собравшаяся в Рамат-Гиладе молодежь восприняла произошедшее однозначно: если бы не их готовность к сопротивлению, поселение было бы разрушено.

Дальнейшее известно...

ЧЬИ ЭТО ДЕТИ?

Одним из первых, кто осудил "Молодежь холмов" за учиненные ею бесчинства, был Моше Зар. Он заявил, что не приемлет подобного поведения по отношению к солдатам ЦАХАЛа, не имеет никакого отношения к этим юнцам и не желает видеть их на своей земле. Затем, как известно, подростков осудили политики, причем не только от левого, но и от правого лагеря. К ним присоединился и ряд известных раввинов.

Когда я пытаюсь представить себя на месте этих подростков, мне становится, с одной стороны, неуютно, от того что меня осуждают даже те взрослые, которых я считал своими учителями, уважение которых для меня крайне важно, с другой стороны я, представляя себя на месте одного из подростков, думаю: "Пусть нас никто не понимает, но мы делаем великое дело. Именно мы спасаем Эрец-Исраэль для евреев. О нас еще сказки расскажут, о нас еще песни споют!"...

Так сложилось, что многие мои друзья живут в различных поселениях Иудеи и Самарии. Я хорошо знаком с их детьми, в том числе и с теми, кто если не участвует в движении "Молодежь холмов", то идеологически близок к нему, и могу заверить читателя: что бы он ни думал об этих подростках, они отнюдь не чудовища.

Стоит вспомнить, что движение "Молодежь холмов" родилось вскоре после разрушения поселений Гуш-Катифа. Именно тогда в среде юных поселенцев возникло убеждение, что мирные, демократические методы борьбы ни к чему не приводят, в то время как террор, наоборот, достигает своих целей.

Поколение, пережившее в 11-12 лет травму Гуш-Катифа, невольно утвердилось в мысли, что нельзя доверять ни одной властной структуре: ни премьеру, ни кнессету, ни суду, ни полиции, ни армии - никому! Кроме того, оно дало клятву, что повторения трагедии Гуш-Катифа не будет, а для этого, по его мнению, следует отказаться от не оправдавших себя в Кфар-Дароме пассивных методов сопротивления и перейти к активным. Так что их озлобленность и та агрессивность, с которой они действуют, берут свое начало в Гуш-Катифе. Любопытно отметить еще один феномен: значительную часть активистов "Молодежи холмов" составляют подростки из русскоязычных семей. Во всяком случае, их доля в этом движении непропорционально велика по сравнению с долей выходцев из СССР-СНГ среди поселенцев вообще. Признаюсь, у меня нет однозначного объяснения этому феномену. Может быть, дело в том, что даже если представителей нашей алии среди поселенцев и немного, большинство тех из них, кто поселился в Иудее и Самарии, сделали это по идеологическим мотивам. Они страстно верят в наше право на эту землю, в идеалы иудаизма и сионизма, и эту веру они передали своим детям. Более того, по моим наблюдениям, у поселенческих детей она значительно усилилась. Они по-настоящему одержимы идеями религиозного сионизма и желанием доказать израильскому обществу, что второго Гуш-Катифа не будет.

Любопытный факт: одним из первых, кто заявил, что "Молодежь холмов" следует рассматривать прежде всего как трудных подростков и именно с этой точки зрения ими надо заниматься, стал депутат от "Аводы" Ицхак Герцог. Возможно, тут сказался его опыт бывшего министра соцобеспечения. Как бы то ни было, это наши дети. Давайте об этом помнить.

«Новости недели», 22.12.2011

Другие статьи о наших правах на Землю Израиля

Hosting by