Александр Лихтикман

Израиль и ортодоксальные евреи: 56 лет вместе

1

На прошлой неделе в кнессете произошел очередной скандал: депутаты от ШАСа и Еврейства Торы «вторглись» в правительственный вольер и хором заголосили о плачевном положении в области религиозного образования. Инцидент вполне соответствует духу израильского парламентаризма. В кнессете, лишенном реальных полномочий, самыми действенными являются подобные театральные эффекты. Оппозиция парализована, частные законопроекты ограничены символической суммой в 5 миллионов, депутатский запрос может вовсе не удостоится ответа. Так же, проблема, по крайней мере, попадет на страницы газет и в эфир.

Методика сработала бы и на этот раз, если бы речь шла не о религиозном секторе, а об арабах, новых репатриантах, сексуальных меньшинствах и пр. Здесь же вступают в силу иные законы. Пресса, как и ожидалось, дружно отреагировала на инцидент, но с нескрываемым злорадством. Всюду сокращения, урезания бюджетов и экономия, почему же религиозные возмущаются громче других? Чем они лучше? Пусть терпят, как все!

Некоторые комментаторы прямо говорили: не лучше ли воспользоваться отсутствием религиозных партий в коалиции и свести государственное финансирование к минимуму, а то и вовсе отменить? Вдруг такой случай больше не представится? Далее следовали привычные рассуждения о «паразитизме», «неравном распределении обязанностей» и необходимости покончить раз и навсегда с «религиозным засильем». Кому нужны ешивы, пусть те и оплачивают их из своего кармана! Как в передовых демократических государствах.

При этом моралисты забыли указать на один существенный момент. Прежде, чем перекладывать на плечи религиозных граждан заботу о собственном содержании, нужно сперва позволить им трудиться! Но именно это израильское законодательство категорическим образом запрещает. Базисное право на труд у нас обусловлено службой в армии или болезнью, от службы освобождающей. Кто не служит – тот не работает. Учащиеся ешив, в отличие от студентов светских учебных заведений, не имеют право подрабатывать даже в свободное от изучения Торы время. Тем более – приобретать гражданскую специальность. Это уже – чистая уголовщина.

Получая отсрочку от мобилизации, ешиботники подписывают каждый год уникальную в своем роде декларацию отказа от работы. В этом документе с тремя печатями даже содержится пункт, позволяющий армейскому начальству инспектировать их личное дело в Институте национального страхования и Налоговом ведомстве. Каждый, кто нарушит эту декларацию, рискует быть призванным в армию. Так, или иначе, работать он не будет.

Время от времени в новостях сообщают об «облавах», устраиваемых военкоматами в ешивах, и о «мертвых душах», числящихся в списках, а на самом деле злостно зарабатывающих деньги на пропитание. Нарушители, наверняка, отказались бы от жалкой стипендии в 1000 шекелей – на свободном рынке даже «по-черному» они заработают больше, но у них нет другого выхода. Либо учись с утра до поздней ночи, либо – три года не учись вовсе. Во сколько обходится государству этот контроль, и сколько оно теряет на сокрытии налогов, надо полагать, военная тайна. Но о том, что проверки нужно участить и сделать более эффективными политики, как левого, так и правого толка, говорят много и охотно.

Нужно отметить, что ешиботники заняты на самых тяжелых и низкооплачиваемых работах: в пекарнях в период выпечки мацы, на продуктовых складах, на уборках квартир. Во-первых, потому, что они, в силу описанных выше причин, не имели возможности получить профессиональное образование. Во-вторых, потому что работодатель, расплачиваясь наличными, рискует не меньше работника. На сегодняшний день легально трудятся только обладатели иностранного гражданства и отцы шестерых и более детей. И, разумеется, женщины, на которых не распространяются драконовские ограничения.

Предоставим юристам и правозащитникам решать, противоречит ли подобная практика Основным законам о предпринимательстве и свободе личности. Несомненно, лишь, что предложение «в одностороннем порядке» прекратить финансирование религиозных институтов – демагогия в чистом виде. Государство обязано содержать семьи ешиботников, строить синагоги, миквы, хедеры, ешивы и т. д., или – разрешить ортодоксам честно трудиться и самостоятельно решать свои проблемы. Есть еще и третья опция: заявить без обиняков, что религиозные евреи в Израиле – нежелательный элемент. Кто хочет остаться верным принципам, и не помереть с голоду, может убираться в свой Бруклин.

2

Не будем касаться причин, по которым десятки тысяч ортодоксальных евреев выбирают полунищенское существование, вместо того, чтобы, отслужив три года, начать работать на законных основаниях. Причины эти носят сугубо религиозный характер и являются предметом спора внутри религиозного мира. Многие ортодоксы, как известно, совмещает учебу с армейской службой в военных ешивах («ешивот-хесдер») или призываются в особые подразделения «НАХАЛ-хареди». Остальные не согласны даже на несколько месяцев в году отдавать себя в полное распоряжение военного командования и подчиняться уставу. Правы они, или нет – Бог им судья.

Силой их не заставить. Из истории мы знаем – когда вопрос ставится ребром, нет народа жестоковыйнее верующих евреев. Наши предки отрубали топором пальцы на правой руке, чтобы только избежать призыва в русскую армию. Ортодоксы, предпочитающие беспросветную бедность, поступают примерно в том же духе. Не приходится сомневаться в том, что они готовы на любые жертвы во имя идеи. К счастью, до членовредительства еще не доходило. Израильские законы все-таки более гуманные, чем указы царя Николая-1. Но, при этом, достаточно жесткие, чтобы, ни под каким видом, не допустить полноценной интеграции религиозного сектора в экономику.

Парадокс в том, что в вопросе трудоустройства ортодоксальных евреев Израиль проводит политику, прямо противоположную политике Российской империи. Создается ощущение, что цель – не выпустить харедим из гетто, а, наоборот – сохранить их нынешнее зависимое и бесправное положение. Во времена Бен-Гуриона, когда подписывался договор об отсрочке, постоянных учащихся ешив было всего несколько сотен. Остальные совмещали учебу с работой, не нарушая законов британской империи. С тех пор число ешиботников растет с геометрической прогрессией, обгоняя даже темпы естественного прироста. Соответственно увеличиваются бюджетные расходы на поддержание их минимального прожиточного минимума.

Вовлечь ортодоксов в производство материальных ценностей довольно просто. Достаточно отделить религию от государства и отменить зависимость права на труд от армейской службы. Тогда они вынуждены будут работать, хотя бы для того, чтобы поддерживать систему образования. Именно так произошло на Западе. Чем меньше государство вмешивается, тем лучше результаты. Ортодоксальные общины в Европе и Америке – образец экономического процветания. При этом, тамошние власти не интересуются, что верующие евреи думают по поводу местных демократий и национальных обычаев. Не просят денег – и ладно.

Израиль такой вариант не устраивает. Моментом истины стали выводы комиссии Таля. Принятые большинством раввинов, они стали красной тряпкой для «антиклерикальных» светских партий. Не верится, что кто-то действительно обеспокоен проблемой справедливого распределения бремени. Равенство в природе редко встречается, а у нас его нет даже на кладбищах. Религиозные отнюдь не являются большинством среди уклоняющихся от призыва в армию. Дело, скорее всего, не в мобилизации. Те, кто на деле, а не на словах заботится об укреплении обороноспособности государства не могут не понимать, что увеличение налоговых поступлений предпочтительнее сохранения «черной дыры» в госбюджете. Лучше решить одну проблему из двух, чем оставить нерешенными обе.

3

Претворение в жизнь даже половинчатых и полных внутренних противоречий рекомендаций комиссии Таля было бы подобно революции. Религиозный сектор – тот самый долгожданный резерв, который дал бы мощнейший толчок израильской экономике, сравнимый с многомиллиардными капиталовложениями. Мозги ешиботника приспособлены для учебы. По сравнению с Талмудом самый сложный университетский курс – семечки. Автору этой статьи довелось встречать бывших ешиботников в университете. Все они были лучшими учениками в группе, какую бы специальность не изучали. Еще бы, ведь в ешиве нужно было запомнить минимум 10 точек зрения, а в университете всего одну!

Нечто подобное произошло в России в начале прошлого века. Покинувшие местечко евреи достигли потрясающих результатов в науке, промышленности, искусстве, во всем, за что брались. Не этой ли конкуренции опасаются демагоги, настаивающие на насильственной мобилизации израильских харедим? Они знают, что силой не снимут с ешиботника черную шляпу. И это вполне устраивает. Видимо, перспектива выдвижения религиозных на ключевые должности приводит их в ужас. Они не соглашаются дать учащимся ешив даже год свободы! Всего лишь год, за который человек сделал бы выбор без постороннего принуждения. Нет, уж лучше пусть все останется, как есть. Спокойнее будет.

Отношение светского истеблишмента к ортодоксальному сектору нашло выражение в присуждении государственной премии Игалю Тумаркину. Что бы ни говорили о его художественных талантах, большинству израильтян Тумаркин известен, как пейсофоб, предложивший ввести танки в Меа-Шеарим, а из его «творческих находок» самая запоминающаяся – тфиллин, надетый на свиную голову. Если бы выразитель подобных взглядов получил государственную награду во Франции или Греции, в Израиле началась бы настоящая свистопляска. Правительство выступило бы с протестами, а «Яд ва-шем» забросал бы гневными пресс-релизами редакции газет. Как после высказывания Микиса Теодоракиса о «корне мирового зла».

Государственная премия, в отличие от академических наград и премий из частных фондов, выдается от имени всего народа. Ясно, что мирные жители упомянутого иерусалимского квартала, если бы спросили их мнение, назвали бы другую кандидатуру. Комиссия по награждению во главе с министром просвещения Лимор Ливнат (Ликуд) прозрачно намекнула, что ортодоксальные евреи не являются частью израильского общества, и с ними можно не церемониться. Лучше всего – держать в черном теле.

Положение могла бы изменить поддержка религиозными партиями правительственной программы отступления и разрушения поселений. На заре Ословского процесса, когда еще можно было сомневаться в его исходе, ШАС дорого продал свое участие в правительстве Рабина. Но сейчас на это рассчитывать не приходится. Слишком ясно, куда катится государство, слишком очевидны противоречия между иудаизмом и правящей идеологией. Униженная, но подконтрольная синагога видится правительству Шарона наименьшим злом. На 56-м году существования Израиля приходится признать, что, отказав сионизму в доверии, ортодоксальные раввины оказались правы. А сокращение бюджетов можно пережить – в еврейской истории бывали более тяжелые времена.

"Вести", 27.05.2004

О взаимоотношениях светских и религиозных евреев

Hosting by