Евгения Кравчик

В кресле Бен-Гуриона

Года три назад русскоязычные журналисты уже встречались с премьер-министром Ариэлем Шароном в комплексе правительственных зданий в Тель-Авиве. На сей раз место встречи осталось прежним. Изменились условия: тогда с нами беседовал совсем иной Шарон

Доверительный (без телекамер) диалог с премьер-министром проходил в том самом зале заседаний, где во время Войны за независимость собиралось на совещания правительство Бен-Гуриона.

Даже кресла остались те же, - заметил Шарон, заняв главное, бен-гурионовское, с высокой спинкой.

Помянув тамплиеров, основавших в разных городах страны так называемые Германские колонии, Ариэль Шарон перешел к делу. Рассказал о встрече с Абу-Мазеном: единственной ее целью было скоординироваться в преддверии размежевания, а таковое, подчеркнул премьер, будет осуществлено точно в назначенный срок. Израиль требует от властей ПА обуздать террор. Если это сделано не будет, мы не сможем после размежевания возобновить переговоры с руководством ПА.

Равнение на «дорожную карту»!

В беседе с журналистами Ариэль Шарон подчеркнул: Израиль твердо намерен выполнить условия «дорожной карты» Буша. Но к их реализации мы пока не подобрались - находимся на предварительной стадии.

- Чтобы можно было перейти к «дорожной карте», палестинцы должны выполнить несколько поставленных мною условий: прекратить подстрекательство и террор, расформировать террористические группировки и конфисковать оружие, прекратить контрабанду оружия и так далее, - сказал Шарон. - Если мы аннулируем эти требования, то окажемся в ситуации, при которой Израиль уже отступил, а террор продолжает нас преследовать. Такого не будет!

Завел Шарон и свою коронную «пластинку»: несмотря на террор, Израилю удалось достичь невиданного расцвета. Сюда прибыли репатрианты из 102 стран, говорящие на 84 языках. Бурно развивается наука, музыка, сельское хозяйство...

Журналисты вернули главу правительства на нашу грешную землю: если после размежевания процесс отступления с «оккупированных» территорий продолжен не будет, партия «Авода» выйдет из состава правительства, не так ли?

О, нет, фокусы «Аводы» Шарона не волнуют: если нынешняя коалиция распадется, будет сформирована другая (предположительно - с «Шинуем» - Е.К.). И вообще, главная проблема - вовсе не «Авода», главная проблема - это «Ликуд»!

- Впрочем, если мне удалось несколько месяцев удерживаться у власти при правительстве меньшинства - значит, удержусь и дальше, - сказал Шарон. - Я создал крупнейшее политическое движение, имеющее в кнессете 40 мандатов. Без «Ликуда» политическая жизнь страны невозможна, но и в «Ликуде» должны понять: недопустимо, чтобы часть депутатов от нашей партии голосовала ЗА вотумы недоверия правительству.

Шарон с нескрываемым сожалением констатировал: на сегодняшний день не существует санкции, которую можно было бы применить к депутату, нарушающему партийную дисциплину. Зато к министру применить такую санкцию можно и даже нужно!

- Одно дело, если министр позволил себе проголосовать тем или иным образом на заседании правительства, - с этим еще можно смириться, но если он проголосует ПРОТИВ решений правительства в кнессете - в тот же день слетит со своего поста, - пригрозил Шарон, явно намекая на очередной виртуальный «путч», затеянный пиарщиками Нетаниягу.

Нет министра - нет проблемы

Языком фактов. В начале мая 2004 года в «Ликуде» прошел референдум, большинство участников которого (порядка 60%) проголосовало против выдвинутого Шароном плана размежевания.

4 июня 2004 года Шарон уволил министра транспорта Авигдора Либермана (НДИ) и министра туризма Бени Элона («Моледет»), нейтрализовав таким образом своих идеологических противников из блока «Национальное единство».

6 июня 2004 г. правительство утвердило план размежевания.

25 октября 2004 года Шарон провел закон о демонтаже и компенсациях в правительстве (откуда еще 9 июня - в знак протеста против отступления - уволились лидер МАФДАЛа Эфи Эйтам и рав Ицхак Леви).

26 октября план размежевания был утвержден в кнессете. В тот же день министр Узи Ландау и замминистра Михаэль Рацон (оба - ликудники из числа «мятежников») были уволены Шароном за то, что проголосовали против.

2 декабря 2004 года Шарон увольняет министров от партии «Шинуй», отказавшихся проголосовать за бюджет на 2005 год. Парламентская коалиция ужимается до 40 депутатов.

30 декабря 2004 года Шарон и Перес приходят к окончательному соглашению о присоединении «Аводы» к коалиции: Перес займет пост вице-премьера, а депутаты от «Аводы» получат в правительстве минимум 8 портфелей.

10 января 2005 года в кнессете состоялось голосование по вопросу вхождения «Аводы» в правительство. Шарон победил с перевесом в 2 (два!) голоса: 56 депутатов (включая «бунтарей»-ликудников) - против, 58 (включая арабов и МЕРЕЦников) - за.

Относительно практики увольнения (либо блокирования назначений) неугодных ему людей Шарон высказался прямо. Отвечая на вопрос, почему он не поддержал кандидатуру Щаранского, претендовавшего на пост главы Сохнута, глава правительства сказал буквально следующее:

- Щаранский направляет деятельность всевозможных организаций, в том числе и американских, которые категорически против проводимой нашим правительством политики. И сам он - ярый противник проводимой мною политики. Недопустимо, чтобы во главе Сохнута оказался человек, который проводит политику, противоречащую политике правительства Израиля.

- Однако в связи с этим Щаранский подал в отставку с поста министра, а в интервью СМИ он неоднократно подчеркивал: пост главы Сохнута не имеет никакого отношения к политике, - возразил кто-то их коллег. - Почему в таком случае спикер кнессета вправе высказываться против проводимой правительством политики, а Щаранский - нет?

- Политическая жизнь такова, что далеко не всегда ты можешь сделать то, чего хочешь, - произнес Шарон. - Естественно, если бы выборы спикера кнессета проходили сегодня, я ни в коем случае не поддержал бы кандидатуру Руби Ривлина!

Генеральный директор «Первого радио» Давид Бен-Басат спросил, как поведет себя Израиль, если процесс размежевания будет сопровождаться терактами.

- Размежевание будет осуществлено в полном соответствии с решением правительства и кнессета, - произнес Шарон твердо. - Совершенно ясно, что невозможно под огнем вывезти тысячи людей, в том числе младенцев, а также имущество, скот, орудия производства. Мы позаботимся о том, чтобы в момент размежевания обстрелов не было, - именно такое указание я дал силам безопасности.

Гражданские свободы и репрессии

Дора Голандер (Шломит Лидор), директор радиостанции РЭКА, задала премьер-министру вопрос относительно того, как собирается правительство реагировать на «подстрекательские» выходки противников размежевания, то и дело создающих всевозможные «подпольные организации». Прозвучала в вопросе Голандер и неподдельная тревога за жизнь главы правительства:

- Все говорят, что вашей жизни грозит опасность...

Прежде, чем ответить на вопрос высокопоставленной госслужащей, Шарон выразил соболезнование по поводу кончины Мордехая Кармона, одного из основателей радио РЭКА.

- Размежевание, - сказал Шарон далее, - дело непростое, но для государства крайне важное. Я хорошо знаком со многими из тех, кто ТАМ (в поселениях - Е.К.) живет. Большинство не является экстремистами, это - земледельцы. Описанные вами действия предпринимаются теми, кто находится вовне, а не внутри. Тут и подстрекательство, и попытки помешать нормальному течению жизни. Инспирируются эти действия, среди прочего, и некоторыми политиками, включая даже членов правительства - кое-кто из них тоже вносит в это свой вклад. Чудовищно! Я считаю такие действия опасными, хотя на меня лично они никоим образом не влияют. Мой рабочий график нисколько не изменился - он обычен. Да и вообще я в своей жизни достаточно рисковал, в том числе и на войнах, в которых участвовал. Однако саму попытку помешать нормальной жизни страны я считаю чудовищной. Правительство и службы безопасности приняли однозначное решение: ни при каких обстоятельствах не позволить никому, в том числе и молодым людям, подросткам, помешать нормальному течению жизни в стране. Мы также не допустим нападок раввинов и открытых призывов к военнослужащим отказаться от выполнения приказов командиров. Деятельность подобных объединений представляет огромную опасность, и государство не станет с ней мириться - оно примет по отношению к подстрекателям все меры.

- Правда, - добавил Шарон, - система судебных органов и прокуратура работают медленно. Но даже в этой сфере в настоящее время наблюдается колоссальный прорыв. Мы живем в демократическом государстве и никому не позволим заниматься самоуправством. Так и будет!

Сидевший рядом с Шароном пресс-секретарь, как по мановению волшебной палочки, извлек ивритскую газету, поместившую (крупным планом) платное объявление «подстрекательского свойства».

Помещенная здесь фотография говорит сама за себя, - подчеркнул Шарон с нескрываемым удовлетворением.

Кто-то из журналистов упомянул книгу «Бумеранг», написанную Равивом Друкером и Офером Шелахом. Шарон отреагировал на это с нескрываемым негодованием:

- Такой концентрации лжи я еще не встречал!

Я задала Шарону следующий вопрос:

- Господин премьер-министр, в 1994 году вы со своей супругой Лили (благословенна ее память) в течение целого дня возили группу русскоязычных журналистов по поселениям Самарии. И там, на балконе одного из домов, вы аргументированно убедили нас, что отступление с контролируемых территорий недопустимо. В последнее время вы, однако, изменили свою позицию. Тем не менее, до сих пор считается, что нет в стране человека, который понимал бы поселенцев так, как вы. Происходящее ныне - это даже не протест: ведь сама мысль о депортации рвет на части сердца, в том числе, смею предположить, и ваше сердце тоже. Как далеко готово пойти ваше правительство по части репрессий, направленных против тех, кто участвует в акциях протеста? Насколько распространяются на этих людей такие свободы, как свобода слова и свобода проведения демонстраций? И допустимо ли содержать 36 суток под арестом 12-летнюю девочку лишь за то, что на допросе в полиции она отказалась назвать свое имя?

- Я помню ту поездку и рад, что мне удалось повлиять на вас, - начал Шарон издалека. - Готов снова пригласить вас в такую же поездку. Да и дом, на балконе которого мы с вами тогда беседовали, находится в поселении Хомеш, а оно останется под контролем Израиля. Мы не собираемся отказываться в Самарии от цепи холмов, обладающих стратегической важностью. Я понимаю все трудности, проблемы и всю боль (поселенцев и их сторонников - Е.К.). Однако не всё, о чем мы думали 30 лет назад, и 38 лет назад, можно удержать в своих руках. Цепь холмов, включая Кирьят-Сефер и Пдуэль, должна оставаться под контролем Израиля - в этом случае и аэропорту, и другим объектам инфраструктуры не будет грозить опасность. К тому же в том районе проживает немалая часть населения страны. Кроме того, по тому же району проходит центральный водовод, откуда Израиль получает треть необходимой для страны пресной воды. Известно, что наш регион страдает от чудовищного дефицита водных ресурсов. Говорят, что водой надо делиться. Однако мы не готовы передать кому-то контроль над источниками воды. Палестинцы уже получили под свой контроль такой источник в Газе, но за несколько лет угробили его...

Что же касается ПРЕСТУПНИКОВ, то это чудовищно. - В голосе Шарона появились металлические нотки. - Недопустимо, чтобы родители посылали детей перекрывать автомагистрали, разливать на них масло (я не имею в виду ту девочку, которую вы упомянули)...

- Амиру Перецу и Советам трудовых коллективов перекрывать шоссе можно? - спросила я.

Никто - никто! - не вправе перекрывать ЗДЕСЬ автомагистрали, - повторил глава правительства. - Можно провести демонстрацию, можно то, другое...

- Вот я и говорю о другом - и вы прекрасно это понимаете: речь идет о свободе слова!

- Ну вот, пожалуйста, можно даже опубликовать то или иное платное объявление, - сказал Шарон, ткнув пальцем в развернутую на столе газету.

- Я веду речь об интеллигентной, цивилизованной свободе самовыражения, но - о свободе!- настаивала я.

- Все мы за свободу, - произнес Шарон с нескрываемой иронией. - И замечательная 12-летняя девочка обладает этой свободой в не меньшей, но и не в большей степени, чем другие граждане Израиля. Если кто-то считает, что можно посылать детей (потому что они - дети) перекрывать шоссе, разбрасывать на них камни, разливать масло, чтобы машины скользили и попадали в аварии, и даже поджигать автомобили, - такого не будет. Ничто не может это оправдать. Если кому-то хочется проводить демонстрации - пусть проводит, по мешать нормальному течению жизни мы не позволим. И если даже та девочка, как вы сказали, интеллигентна, значит ли это, что она обладает большим правом перекрывать шоссе, чем менее интеллигентные люди?!

- Но ведь и люди Амира Переца устраивают длительные забастовки в аэропорту Бен-Гуриона, из-за чего нормальное течение жизни в стране нарушается... - подал голос Гидеон Дубинский, основатель телепрограммы «Йерушалаим».

Шарон, однако, проигнорировал эту реплику.

Нет территорий - нет проблемы?

Языком фактов. В феврале с.г. премьер-министр объявил: Юваль Дискин сменит на посту главы ШАБАКа Ави Дихтера, неоднократно предупреждавшего, что размежевание чревато новой волной террора. 15 мая Ави Дихтер ушел в отставку.

1 июня с.г. был отправлен в отставку начальник Генштаба ЦАХАЛа Моше (Буги) Яалон, также предостерегавший об опасности одностороннего отступления. Его сменил Дан Халуц, которого тут же назвали «главой Генштаба размежевания».

Сотрудник радио РЭКА Александр Дов задал премьер-министру вопрос, будет ли размежевание содействовать укреплению безопасности.

- Станет ли меньше терактов? Трудно в это поверить... - сказал Дов.- Да и видные военачальники придерживаются иного мнения.

- Какие еще военачальники придерживаются иной точки зрения? - переспросил Шарон с нескрываемым раздражением, благодаря чему тут же удостоился подобострастной поддержки кое-кого из участников встречи.

- Впрочем, мнения высокопоставленных военных действительно расходятся, - продолжал Шарон. - Но по каким причинам? Возможно, кто-то чувствует себя обиженным, обделенным... Сам я поддерживаю с военачальниками постоянную связь, по несколько раз в день говорю и с начальником Генштаба, и с главой ШАБАКа. Кое от кого мне доводилось слышать всякое...

- От Буги Яалона? - поинтересовался кто-то, но Шарон реагировать на это не стал.

- Но вы-то какого мнения придерживаетесь? - настаивал Александр Дов.

- Я прослужил в армии 28 лет, дослужился до чина генерала, - сказал Шарон. - Значительную часть времени я служил вне штабных стен, командовал элитными подразделениями, участвовал во всех войнах, дважды был тяжело ранен. Я принимал решения, от которых зависела жизнь моих подчиненных и моя собственная жизнь. И в вопросах обеспечения безопасности «немножко» разбираюсь. Что же касается заданного вами вопроса, то буду рад дать радиослушателям интервью на эту тему.

- Но я задал вам вопрос трижды, однако ответа так и не получил, - возразил Дов с лучезарной улыбкой.

- Главная и единственная задача армии - стоять на защите жизни мирного населения, - произнес Шарон. - Однако в секторе Газы жизнь военнослужащих ежедневно подвергается опасности: и на дорогах, где взрываются мины, и на КПП... Возьмем, к примеру, коридор Филадельфи... В свое время, когда были подписаны Норвежские соглашения, их авторы, видимо, не прислушались к предосторежениям моей мамы (в конце 70-х, в период переговоров с Египтом, мать Шарона обычно напутствовала сына по телефону словами: «Арик, не верь им!» - Е.К.). Никакого военно-стратегического преимущества в секторе Газы Израиль не имеет. Никакого! К тому же в последнее время подземные тоннели, начиненные взрывчаткой, проложены и под поселениями, и под укрепленными пунктами ЦАХАЛа. Кое-где нам удалось их обнаружить, а кое-где - нет, за что мы расплатились крайне дорогой ценой. Ни одна из выдвинутых Израилем политических программ не предусматривала, что сектор Газы останется под нашим контролем. Потому что оттуда исходит постоянная угроза жизни военнослужащих.

- Но если мы выйдем из сектора Газы, ХАМАС вконец распояшется, - вставил Александр Дов.

- Если отступить из сектора Газы, мы получим гораздо большую свободу действий, чем сегодня, - возразил Шарон. - И уж тогда никто не сможет предъявить нам претензий по поводу того, что мы принимаем меры по пресечению террористических вылазок на территории, находящейся под нашим же контролем. Я хочу освободить Израиль от ответственности за то, что происходит в секторе Газы. А чтобы от этой ответственности избавиться, нужно оттуда отступить.

Факты - свершившиеся и не...

Михаил Джагинов (телеканал RTVI) спросил, содержится ли в тексте письма, направленного 14 месяцев назад Шарону президентом Бушем, признание за Израилем права на то, чтобы крупные узлы поселений остались за нами в рамках соглашений о постоянном урегулировании.

- Я читал письмо Буша на нескольких языках, - сказал Джагинов, - но так и не нашел об этом ни слова. Да и госсекретарь Кондолиза Райс ни словом не упомянула право Израиля на то, чтобы за нами остались крупные узлы поселений. Не кажется ли вам, что своей произвольной трактовкой письма Буша вы вводите общественность в заблуждение?

- В письме сказано: за истекшие годы появились новые реалии, и Израиль не вернется в границы 1949 года, - возразил Шарон.

- Если под «свершившимися фактами» подразумеваются Маале-Адумим и Ариэль, то отчего же они тогда не названы в письме Буша поименно? - переспросил Джагинов.

- Я и сам стараюсь никогда не называть те или иные поселения, ограничиваясь формулой «крупные узлы», - сказал Шарон. - Ведь если бы я их назвал, мне тут же был бы задан вопрос: «Каковы в таком случае границы этих крупных узлов?» Дело в том, что я сам не знаю, когда нам удастся договориться с палестинцами об окончательном урегулировании. Я не знаю, займут ли эти переговоры несколько лет или невероятно много времени. Впрочем, нет, Маале-Адумим я упоминал так же, как Гуш-Эцион, но о том, по какой линии пройдет граница, включающая крупные узлы, я действительно никогда не говорю, причем не ради того, чтобы нам досталось меньше, а для того, чтобы не было никаких препятствий, если удастся заполучить больше. Мы решили сохранить за собой свободу выбора, которую используем в зависимости от конкретных условий на момент переговоров об окончательном урегулировании. Позиция США такова: переговоры будут вестись между Израилем и палестинцами, однако в свете демографических изменений, произошедших за последние десятилетия, Израиль не может вернуться в границы 1949 года. Вот почему я нисколько не беспокоюсь о будущих границах государства и его территориальной целостности.

Как говорят наши братья-англосаксы, no comment.

Вместо послесловия: Буш и Маркус - вначале, Буги - потом

Факты, приведенные журналистами Равивом Друкером и Офером Шелахом в книге «Бумеранг», стали предметом обсуждения на заседании парламентской комиссии по вопросам государственного контроля.

Официально повестка дня, заявленная за день до заседания председателем комиссии Юрием Штерном (НДИ), звучала так: «Коллективное руководство в министерстве главы правительства и реакция на приведенные в книге «Бумеранг» факты, касающиеся процедуры принятия решений относительно плана размежевания». Было также объявлено, что на заседание приглашен Моше (Буги) Яалон, бывший начальник Генштаба ЦАХАЛа. Инициировали дискуссию по бестселлеру журналистского «дуэта» депутат от блока «Национальное единство» Ури Ариэль и Амрам Мицна («Авода»).

На другой день, 28 июня, Яалон явился на заседание парламентской комиссии и привел следующие факты: план размежевания был ВНАЧАЛЕ представлен американцам, египтянам, израильским журналистам из числа избранных (подразумевается интервью Ариэля Шарона корреспонденту газеты «Ха-Арец» Йоэлю Маркусу) и лишь потом - начальнику Генштаба Армии обороны Израиля.

Яалон, в частности, рассказал:

- Впервые меня спросили относительно демонтажа одного или двух поселений летом 2003 года, еще до Герцлийской конференции (на которой Шарон сообщил о плане размежевания - Е.К.). Меня попросили высказать свое мнение, что и было сделано с учетом возможных последствий - усиления террора и так далее.

Из выступления Буги Яалона явствует: он был поставлен в известность о намерении правительства реализовать план размежевания уже ПОСЛЕ Герцлийской конференции, в феврале 2004 года, когда ему позвонил министр обороны Шауль Мофаз.

- Первое совещание с главой правительства состоялось 17 февраля - естественно, ПОСЛЕ того, как вопрос был обсужден с американцами, а возможно - и с египтянами, - продолжал Яалон. - Число поселений, подлежащих сносу на севере Самарии, было определено позже. В совещании участвовали представители всех служб безопасности, высказавшие свое мнение относительно реализации плана. 30 августа 2004 года состоялось первое совещание по вопросу оценки ситуации. Я узнал о плане размежевания, как о свершившемся факте. От меня потребовали проанализировать ситуацию на уровне угрозы и шансов. Я считал, что так не делают, и высказался против плана.

Далее Яалон сообщил: штаб по реализации плана размежевания был создан в армии лишь после того, как начальнику Генштаба стало известно об этом плане.

Признание Яалона ошарашило депутатов. Лидер МАФДАЛа Звулун Орлев сказал: командование ЦАХАЛа в принципе не могло представить правительству (на заседании от 6 июня 2004 года, когда этот план был утвержден - Е.К.) анализ ситуации - как с точки зрения того, какую угрозу представляет этот план, так и с точки зрения шансов на успех, потому что размежевание стало неожиданностью для самого армейского командования.

Начальник Генштаба впервые узнал о плане через две недели после того, как он был опубликован в газете (подразумевается интервью Йоэля Маркуса в «Ха-Арец» - Е.К.), все нормы были нарушены, - сказал Орлев. - Было ясно, что план ущербен по определению: вначале стреляют и лишь потом определяют цель. Какой-то человек проснулся поутру и принял жалкое решение - и все слепо идут за ним. Так не строят государство.

Депутат Мицна («Авода») высказался с точностью до наоборот:

- Меня процедура принятия решений нисколько не удивляет: на протяжение всей истории еврейского народа никакие вопросы серьезно не обсуждались, а при принятии судьбоносных политических решений не проводилось никакой коллективной работы.

Глава правительства Ариэль Шарон на заседание комиссии не явился, зато его канцелярия направила парламентариям письмо, в котором подчеркнула: процесс принятия решения по плану размежевания не упомянут в отчете государственного контролера, в связи с чем его обсуждение неуместно и носит характер чисто политической акции.

- Решение главы правительства не участвовать в заседании комиссии дурно пахнет, - сказал в связи с этим депутат Ури Ариэль. - Чего он опасается? Если, по его же словам, никаких претензий к нему быть не может, пусть явится и выложит свои аргументы...

Фото автора.

"Новости недели", 30.06.2005

Другие статьи Евгении Кравчик

К списку репортажей

Hosting by