Евгения Кравчик

Еврей еврея не депортирует

Если рассматривать 24-часовую демонстрацию сторонников национального лагеря вне контекста политических событий на нашем ближневосточном «вулкане», может создаться впечатление, что у здания кнессета прошло тривиальное антиправительственное сборище. Однако в наших краях, как известно, все события жестко взаимосвязаны, переплетены и проистекают одно из другого. Состоявшаяся у кнессета массовая (порядка двухсот тысяч граждан) акция отчаяния и надежды лишний раз подтвердила эту аксиому

От забора до... рассвета

Оказавшись 30 января около 17-ти часов в Вечном городе, я попыталась свернуть на улицу Каплан, к Саду роз.

Проезжай! Не задерживайся! - безапелляционно приказала юная полицейская, кивнув на тяжелые металлические заграждения.

Пришлось добираться до платной стоянки, расположенной напротив здания Верховного суда.

Спешившись, я (волоча на спине тяжеленный рюкзак с запасным свитером и несколькими килограммами аппаратуры) поплелась обратно к заграждению.

Журналист? Подумаешь... Проходите! - скомандовали дежурящие у барьера пограничники.

Но как же мне попасть на место демонстрации?

Сверните налево на следующей улице...

Протопав мимо нарядного здания МИДа, я удостоверилась, что и следующая улица, ведущая к комплексу минтуризма-минтранспорта, тоже наглухо перекрыта - муха не пролетит!

Сколько же нам тащиться пешком, волоча на себе сумки с аппаратурой? - прозвучал рядом раздраженный женский голос.

Оглянувшись, вижу свою коллегу Мирьям Цахи, фоторепортера израильской газеты «Макор ришон».

Неужели полиция заботится о состоянии нашего здоровья: быстрая ходьба способствует похуданию, - шутит Мирьям. Впрочем, особой радости в голосе моей ровесницы не слышно: кроме нескольких увесистых камер, Мирьям волочит еще и внушительных размеров треногу.

Шагаем дальше. Во второй половине дня в Иерусалиме резко похолодало, но нам жарко. Ощущение - как на беговой дорожке в гимнастическом зале.

На третьем по счету повороте Мирьям (человек законопослушный) предъявляет одному из полицейских журналистское удостоверение. Я следую ее примеру.

Никого пропускать не велено! - злорадно парирует страж порядка.

Но на другие демонстрации журналистов пропускают... - возражает моя коллега.

...И на места терактов - тоже! - «подпеваю» я.

Вот и освещайте теракты и другие демонстрации!

Прошагав пешком не менее трех километров, вконец измочаленные, приближаемся к Музею Израиля. Но что это?! Отсюда на улицу Каплан вход свободный.

А сейчас представь себе, что в одном из автобусов, подвозящих демонстрантов из разных городов страны, едут старики - ветераны поселенческого движения, - размышляет Мирьям. - Многие ли из них в состоянии преодолеть пешком такое расстояние? Даже если это и удастся, до трибуны они доплетутся лишь к рассвету, хотя митинг назначен на семь вечера.

На улице Каплан, в палаточном городке, полно народу. Молодые мамаши с колясками, учащиеся ешивот-хэсдер, старшеклассники.

Навстречу нам, из «запретной зоны», жизнерадостно несется Ницан Хен, парламентский корреспондент Первого, государственного канала телевидения.

Тебя пропустили? - удивляется Мирьям.

- Естественно. А вас?

- Мы сделали «круг почета».

Ничего удивительного, - констатирует многоопытный Хен. - Ты, Мирьям, поселенка - за версту видать. Правда, твоя коллега - явно светская, ее-то за что?!

А я - «русская»!

В таком случае, всё ясно... - шутит Хен, растворяясь в толпе.

Система «многократно усиленной» охраны сделала свое черное дело. Значительная часть демонстрантов часами пробивалась к трибуне, благодаря чему отечественные СМИ с чувством нескрываемого удовлетворения констатировали: «Главы Совета поселений планировали провести грандиозный митинг, однако к семи часам вечера у здания кнессета собралось не более 9-10 тысяч человек».

Голос крови

В палаточном городке знакомлюсь с 20-летней Морией Судри, жительницей Эфрата.

Я недавно демобилизовалась с альтернативной службы («шерут леуми»), - сообщает она. - Родилась я в Иерусалиме (отец - коренной житель столицы, мать репатриировалась из Швеции). Мы переехали в Эфрат, когда я была крошечным ребенком. Нас в семье пятеро детей: один из моих братьев - санитар боевых частей, другой - военнослужащий элитного подразделения. Очень грустно, что насквозь коррумпированный истеблишмент объявил поселенцев врагами народа и с помощью прессы науськивает на нас общественность. Между тем известно, что переселять жителей Гуш-Катифа практически некуда: не подготовлены для них жилые дома ни в Негеве, ни в Галилее. Иными словами, многодетным семьям, включая тех, кто в начале 80-х был уже депортирован из Синая, придется снова - теперь уже в третий раз - начать свою жизнь с нуля: будут ютиться в жалких времянках до тех пор, пока не построят новые дома. На мой взгляд, демонтаж - это издевательство над собственным народом.

Замечаю в толпе Иегуду Глика, высокопоставленного сотрудника министерства абсорбции.

На вопрос: «Как поживаете?» - он отвечает по-русски, хотя 30 лет назад Иегуда репатриировался из США, а не из России.

Сердце рвется на части, - говорит Глик, указывая на группу жителей Нецарим.

Неподалеку от сцены спорит с кем-то Моше Зар - отец Гилада Зара, зверски убитого арабскими террористами. Демонтаж «незаконного форпоста», каковым была объявлена усадьба семейства Зар («Хават Гилад»), вошел в историю Израиля позорной страницей: полицейские жесточайше избили поселенцев, в том числе женщин и подростков.

У нас с женой Яэлью восемь детей, - говорит Моше Зар. - И все они (включая Гилада, да отмстит Господь за пролитую кровь), выросли в Самарии, в окрестностях поселения Карней Шомрон. Я родился в Бухарском квартале Иерусалима, женился, а в 1979 году наша семья перебралась в Самарию. К тому моменту у нас с Яэлью уже подрастали дети - младшему, Итаю, было шесть лет. Жили мы в караване площадью 48 квадратных метров - ни водопровода, ни канализации, ни шоссейных дорог, ни телефона. Электричество вырабатывал генератор, который часто выходил из строя, из-за чего караванный поселок погружался в кромешную тьму. На дворе ливень, ветер страшный, а обогреть караван невозможно. Воду подвозили в цистернах. Когда запас иссякал, приходилось ждать новой подвозки: дети малые, стирать требуется ежедневно. Арик Шарон сотни раз гостил в моем доме. Даже мэра Нью-Йорка к нам привез, чтобы показать, как успешно развиваются еврейские поселения и с каким ангельским смирением первопроходцы переживают чудовищные трудности. А сегодня Шарон, как будьдозер, рушит все то, что с его же благословения и при его помощи было построено.

Моше Зар, как и другие демонстранты, требует провести референдум по вопросу размежевания.

Я убежден, что противники отступления одержат убедительную победу, - говорит он. - Недопустимо, чтобы евреи изгоняли с земли Эрец-Исраэль своих братьев.

30-летний Давид Коэн с женой Авигайль и четырьмя детьми (мал мала меньше) приехал в Иерусалим из поселения Тель-Катифа.

Родился я в Нетивоте, в Гуш-Катиф перебрался сразу после свадьбы, - рассказывает он. - Дом у нас замечательный - большой, просторный. Я занимаюсь сельским хозяйством, очень люблю свое дело.

- Если не секрет, куда вы собираетесь перебраться после снова в секторе Газы поселений?

- Никаких секретов нет: мы с Авигайль и детками останемся в Тель-Катифе! - произносит Давид твердо. - Мы убеждены, что бегство из Эрец-Исраэль – это акт демонстрации слабости Израиля, с одной стороны, и победы палестинской интифады, с другой . Стоит нам двинуться - как Абу-Мазен тут же потребует передать бандам боевиков не только всю Иудею и Самарию, но и Восточный Иерусалим: новоявленный «раис» уже декларировал это свое намерение.

Знакомлюсь с миловидной пожилой женщиной. Линда два года назад репатриировалась из США («Мой отец - потомок российских евреев, а мамины предки из Венгрии, в Америку перебрались порядка ста лет назад»).

- Предпочитаете интервьюироваться по-английски?

О, нет! Ивритом я владею слабо, но это - государственный язык Израиля, так что придется вам простить меня за то, что допускаю ошибки, - улыбается Линда. - На мой взгляд, реализация предложенного правительством плана размежевания станет роковой ошибкой. Президент Буш придерживается совсем иного мнения: после трагедии одиннадцатого сентября он убежден, что покончить с терроризмом можно только с помощью наступательной тактики, но никак не уступками.

Осторожно: «объективность»!

Поднимаюсь на сцену и оказываюсь в двух шагах от известного певца Ариэля Зильбера. В свое время, декларировав свою приверженность идеалам национального лагеря, Зильбер поставил себя в профессиональном цехе вне закона: ведь признанным деятелем искусств в Израиле вправе быть только страстный миротворец.

Не опасаетесь за свою карьеру? - спрашиваю Зильбера во время короткой паузы между двумя удивительно лиричными мелодичными песнями.

Напротив, горжусь тем, что выступаю перед своими единомышленниками, - улыбается он. - Я, кстати, решил переселиться в Кфар-Даром. Приглашаю читателей вашей газеты присоединиться: на мой взгляд, сегодня место всех честных, порядочных израильтян - в Гуш-Катифе.

Доктор Исраэль Мейдад, активист добровольного объединения «Профессора за сильный Израиль», - репатриант-старожил из США. В середине 60-х он боролся за право советских евреев на выезд, а сейчас участвует в демонстрации, цель которой формулирует просто:

- Три года назад Ариэль Шарон был избран премьером только благодаря тому, что предложенная им программа отвечала чаяниям большинства избирателей. В последний год, однако, глава правительства провел основательную ревизию своих политических взглядов и занял позицию, прямо противоположную той, что принесла «Ликуду» победу на парламентских выборах. Чтобы провести в правительстве план размежевания, Шарон уволил двух неугодных ему министров - Авигдора Либермана и Бени Элона, Верховный суд, стоящий на страже «власти закона», отклонил поданный Элоном иск, еще раз доказав, что БАГАЦ занимается не судопроизводством, а политикой. Мною уже не первый год владеет ощущение, что судьбу страны и народа вершит суд, а не правительство и не парламент: чем большее психологическое давление оказывает прокуратура и органы правосудия на сыновей премьер-министра, тем стремительнее увеличивается и глубина отступления Израиля с «оккупированных» территорий. Допустимо ли такое в правовом государстве?!

- Доктор Мейдад, вы много лет были активистом добровольного объединения «Право общества на получение информации», ведущего борьбу за объективность прессы. Как вы оцениваете пропагандистскую кампанию в пользу размежевания, проводимую практически всеми израильскими СМИ?

- Стыд и позор! Вместо того, чтобы критически анализировать выдвинутый правительством план, пресса на все лады его нахваливает. Точно так же, как в период подписания Норвежских соглашений, СМИ занимаются «промывкой мозгов». Значит, никакие уроки из прошлого извлечены не были.

«За» и «против»

Внимание демонстрантов привлекают молодые люди с желтыми шелковыми знаменами ХАБАДа. Знакомлюсь с одним из них. Шалом Белиницкий - житель Бейт-Шемеша.

Бабушка и дедушка перебрались в Палестину из России, - сообщает он. – По-русски я, правда, не говорю, зато в совершенстве владею языком идиш.

- Что привело вас в Иерусалим?

- Пресса обычно обвиняет Совет поселений в том, что в подобных акциях участвуют только поселенцы, - говорит Шалом. - Неправда! И я, и мои друзья живут в пределах «зеленой черты», но в Иерусалим мы тоже приехали. Правда, мы проводим здесь альтернативную демонстрацию, так как никоим образом не разделяем призыва: «Позвольте народу решить!» Ведь если референдум завершится поражением национального лагеря, он узаконит безвольное стремление обманутого прессой большинства к передаче врагу частей Эрец-Исраэль. Тем временем Любавичский ребе всю свою жизнь предостерегал не только от передачи земли арабам - он был яростным противником проведения с ними переговоров. Аналогичной позиции придерживаются все израильские хабадники, а их среди демонстрантов немало. Мы, в отличие от поселенцев, не требуем проведения референдума. Мы выступаем против трансфера евреев из Эрец-Исраэль. Точка!

Прошу Бенци Либермана, председателя Совета поселений, отреагировать на контрвыступление хабадников.

- Сила демократии заключается именно в том, что судьбоносные решения принимает большинство - в противном случае можно скатиться к анархии, - говорит он. - Мы убеждены: закон о депортации евреев аморален. Но если большинство народа этот аморальный закон одобрит, мы, как приверженцы демократии, будем вынуждены подчиниться. К сожалению, глава правительства придерживается прямо противоположного мнения: он категорически против проведения референдума. Шарон неспроста столь отчаянно противится плебисциту: он прекрасно понимает, что если сегодня, согласно опросам, разрыв между сторонниками и противниками проведения референдума по вопросу размежевания не превышает 15 процентов, то завтра и послезавтра, по мере приближения демонтажа, он резко сократится. Проводимые нами социологические исследования однозначно указывают на эту тенденцию: каждый здравомыслящий гражданин понимает, что одностороннее отступление чревато новой, чудовищной волной арабского террора.

Мнение Либермана разделяет депутат от «Ликуда» Эхуд Ятом:

Как человек, посвятивший всю свою жизнь службе в силах безопасности, я прекрасно понимаю: снос еврейских поселений лишь стимулирует новые атаки террористов, - говорит он.

Через несколько минут Ятом - уже с трибуны - обратится к участникам демонстрации (к тому моменту здесь уже соберется порядка 150 тысяч человек, а часам к 9-ти вечера, преодолев огромную дистанцию, подтянется еще тысяч 50, благодаря чему на другое утро пресса будет вынуждена признать: в акции протеста у кнессета участвовало порядка двухсот тысяч граждан).

Никаких инцидентов зафиксировано не было. Зато реакция толпы дала однозначный ответ на недоуменные вопросы по поводу конфликта в партии МАФДАЛ: когда к микрофону приблизился экс-министр Звулун Орлев, его освистали. Зато на «ура» приняли выступление Эфи Эйтама, который, среди прочего, сказал:

Единственным «отказником» в стране является премьер-министр: Ариэль Шарон отказал своего народу в праве на демократию...

Фото автора. На снимках:
«Пусть народ решит!»
Кандидат в депортируемые?
Моше Зар: "Шарон, как будьдозер, рушит все"
Известный израильский певец и композитор Ариэль Зильбер: «Я переселяюсь в Кфар-Даром»
Хабадники против отступления

«Здравый смысл победит!»

"Новости недели", 3.02.2005

Другие статьи о борьбе за Гуш-Катиф

Другие статьи Евгении Кравчик

К списку репортажей

Hosting by