Яаков Хисдай

Израильское руководство и Гуш-Катиф

"Только осел не меняет своих убеждений", - ответил покойный Моше Даян на вопрос, почему его мнение относительно Синая на переговорах с Египтом столь радикально изменилось.

С тех пор резкие перемены взглядов и позиций стали характерной чертой израильских руководителей-сабр. За Даяном последовал покойный Ицхак Рабин, за ним Эхуд Барак, а теперь Ариэль Шарон. При этом всякий раз цитируется шутка Даяна, и настало время в ней разобраться.

* * *

Не исключено – хотя это само по себе требует доказательств – что осел и в самом деле не меняет своих убеждений, а руководитель государства может их менять. Однако между ослом и руководителем есть еще некоторые важные различия. Во-первых, руководитель государства, в отличие от осла, несет ответственность за свои действия. Во-вторых, руководитель может и должен разъяснять изменение своих позиций.

Почему он должен нести ответственность и разъяснять свои позиции? Потому что, вообще говоря, резкое изменение убеждений может иметь два объяснения. Более скептическое гласит, что руководитель изначально был лишен морального стержня и подбирает себе убеждения в соответствии с модой или удобством. Более снисходительное утверждает, что обстоятельства изменились, и его убеждения меняются в соответствии с новыми обстоятельствами.

Но и второй вариант не столь уж хорош. Одно из качеств, требуемых от руководителя, – это умение предвидеть будущее и принимать меры для того, чтобы страна была готова к нему. Если же руководитель прежде ошибался, не понимал происходящих процессов и не предвидел будущего, то кто поручится нам, что он и сейчас не ошибается?

Все эти вопросы и сомнения встают во весь рост на фоне кардинального изменения позиций премьер-министра. Не одно десятилетие он прокладывал путь поселениям, а теперь неожиданно объявил, что разрушит их. В таких обстоятельствах само собой ожидается, что руководитель либо понесет ответственность за свои шаги, либо разъяснит их народу, в том числе и тем, кто метил указанный им путь собственной кровью.

Но, хотя прошло уже несколько месяцев с того дня, как премьер-министр объявил народу о плане "отделения" от Гуш-Катифа, – он почему-то до сих пор не объяснил, каким образом этот план улучшит положение Израиля. Он повторяет и подчеркивает, что это хороший и правильный план, настаивает на своей решимости ("Я решил – и я исполню!") однако не приводит никаких доводов, чем именно и почему этот план хорош.

В этом он тоже идет вслед за своими предшественниками. И решимость, и выпячивание собственного "я", и большие исполнительские способности при скудости разумных доводов были характерны для целого ряда государственных деятелей, пришедших в политику из армии, где от командира требуется не столько размышление, сколько выполнение заданий.

Потому-то члены "Ликуда" и не поддержали Шарона на референдуме, что он не объяснил, чем хороша его программа для Израиля, и они предпочли слепой покорности собственное мнение.

Почему же премьер-министр не объяснил этого? Причина только одна: у него нет убедительного объяснения.

Военный выигрыш для ЦАХАЛа очевиден: сокращение линий обороны и экономия сил. Этому преимуществу противостоят не менее очевидные потери. Гуш-Катиф – громоотвод для террора из Газы. С уходом из Гуш-Катифа террор с удвоенной энергией обратится на Ашкелон и Сдерот, так как мы сами дадим прекрасное доказательство, что террор достигает своих целей.

Политический выигрыш тоже сомнителен. О расплывчатых декларациях президента Буша уже много писалось и говорилось; к тому, что уже сказано, следует добавить, что в этих декларациях содержалась и крайне опасная для Израиля деталь: право беженцев на возвращение в Палестинское государство, когда оно возникнет. Израиль всегда требовал, и справедливо требовал, чтобы беженцев расселили и устроили в местах их пребывания. Это оправдано, потому что даже если в Иудею и Самарию вернется только полмиллиона беженцев, это сразу превратит весь район в мощный очаг нищеты и террора. Вернутся ли беженцы? В этом вопросе можно положиться на арабские страны. Они пятьдесят лет продержали беженцев в изоляции, чтобы дождаться этого великого дня, и не упустят его. Они сделают все, чтобы избавиться от очагов брожения на своей территории и прислать к нам бомбы, заряженные ненавистью, чтобы те выполнили за них эту работу – разрушить Израиль.

Беда не только в том, что премьер-министр не аргументировал свой план, но и в том, что избранный им способ "продать" этот план общественности оказался нечестным и несправедливым. Он представил свой план в Америке прежде, чем он был утвержден в Израиле, а потом пригрозил своим избирателям, что если они оттолкнут дружественную руку президента США, то принесут огромный вред собственной стране. Затем он обещал принять результаты референдума в "Ликуде", какими бы они ни были, а когда результаты оказались не в его пользу – грубо растоптал их.

Все это дает жителям Гуш-Катифа безусловное моральное право сопротивляться решению об их принудительном выселении. Попытка выселения может привести к такому расколу в народе, какого еще не было. Людям, которые сегодня наиболее преданы своей стране, будет нанесен смертельный удар, последствия которого трудно себе представить. Всякая попытка навязать им выселение силой может быть чревата катастрофой.

* * *

Есть только один довод в пользу плана "отделения". Гуш-Катиф едва ли сможет долго просуществовать среди враждебного палестинского моря, которое окружает его со всех сторон. Географическая близость, заряд ненависти, плотность и дальнейший демографический рост палестинского населения ставят под сомнение будущее Гуш-Катифа. Так или иначе, когда-нибудь его придется эвакуировать. Не ради государства Израиль, которое ничего от этой эвакуации не выиграет, а скорее проиграет, – а ради самих жителей Гуш-Катифа.

Трудно говорить эти слова жителям Гуш-Катифа, заслуживающим самой высокой хвалы за свою стойкость и мужество. От правды некуда деться. Но эту правду должны признать они сами, а не кто-то другой вместо них. Поэтому Гуш-Катиф можно и нужно будет эвакуировать, но лишь тогда, когда большинство его жителей согласится на это. А большинство его жителей не купится на щедрые компенсации. В Гуш-Катифе живет лучшая, отборная группа населения: люди, готовые к самопожертвованию ради своей страны. Даже их идеологические противники отдают должное силе их духа. Но эта отборная группа находится в безнадежном месте, не имеющем будущего, в то время как есть другое место, где ее присутствие жизненно необходимо государству. Это – Иорданская долина.

Иорданская долина – восточные ворота Израиля. Если эти ворота не будут наглухо закрыты, то все наши беды в полосе "Филадельфи" на египетской границе покажутся совершенно ничтожными по сравнению с тем, что случится, если Иорданская долина перейдет в руки палестинцев.

Поэтому нужно обратиться к жителям Гуш-Катифа с предложением коллективно и организованно переселиться – с семьями, домами, имуществом – в Иорданскую долину и создать там поселенческий заслон, который обеспечит контроль Израиля над Иорданской долиной. Такое переселение будет означать, что Израиль не отступает перед террором, а более разумно перераспределяет свои силы для борьбы с ним.

Это решение было бы не только правильным по отношению к жителям Гуш-Катифа, но и полезным – для Израиля.

Перевод с иврита Р. Торпусман

"Едиот ахронот", перевод "Вести", 21.10.2004

Другие статьи о программе выселения Гуш-Катифа

Hosting by