Кэролин Глик

Как я провела свой летний отпуск

Автор этой статьи на протяжении более чем года предупреждала о неизбежности сценария, разыгрываемого сейчас на Ближнем Востоке. Но она никогда не предполагала, что окажется в самой гуще его событий.

Северный Израиль – рай для отпускника. В нем каждый может найти что-нибудь на свой вкус – от туристских троп для пеших прогулок, рек для купанья и плаванья, роскошных отелей, где можно ловить кайф, до овеянных мистическим духом мест, где можно черпать вдохновение. Вот почему я, решив на прошлой неделе первый раз за четыре года взять отпуск, направилась на Север.

Когда в среду утром Хезболла напала на израильский патруль на ливанской границе и тем самым начала новый раунд войны, я стояла возле крепости в Мегиддо, глядя на руины, оставшиеся от цивилизаций и их войн за эту землю, которые проходили здесь еще пять тысяч лет назад. В четверг я была в Нагарии, на поле битвы идущей в данный момент войны – я шла по улице, на которой за два часа перед этим была убита «Катюшей» Моника Сейдман, сидевшая на своем балконе и попивавшая свой утренний кофе.

После этого я выехала из Нагарии с ее жителями, сгрудившимися в бомбоубежищах и на лестничных площадках своих домов, и направилась на восток по шоссе, проходящем параллельно ливанской границе, в Кирьят Шмону. Пока я ехала по пустой, живописной горной дороге и посматривала на клубы дыма от разрывов ракет, поднимавшихся от горы Мерон, Цфата и Рош Пины, комментаторы по радио продолжали задавать вопрос: «Зачем Хезболла атаковала сейчас Израиль?» Бывшие генералы говорили о том, что Израиль должен восстановить свой сдерживающий потенциал по отношению к Хезболле.

В течение шести лет, с тех пор, как Эхуд Барак уступил требованиям радикально настроенных и подкармливаемых Европейским Союзом израильских левых и в мае 2000 года вывел войска из Южного Ливана, Израиль палец о палец не ударил, наблюдая за тем, как Хезболла наращивает массивный арсенал ракет. Армия обороны Израиля никак не реагировала на то, что Иран фактически выстроил террористическую структуру вдоль границы.

В течение всего четверга радиостанции Ливана передавали военные марши. Дикторы все время повторяли всякого рода заявления, в которых упоминались Аллах, Ливан, муджахеддины и джихад. Было совершенно ясно, что они были в состоянии радостного возбуждения оттого, что долгожданная война началась.

В течение шести лет Израиль с опаской поглядывал на Хезболлу. Понимания того, что у этого агента Ирана есть ракеты, способные достичь Хайфы и Хедеры, было достаточно для того, чтобы убедить три последовательных израильских правительства игнорировать или вяло реагировать на повторяющиеся провокации Хезболлы, вознося молитвы о том, чтобы Хезболла начала свою войну в каденцию следующего правительства.

Теперь, когда Хезболла начала эту войну, можно ли заставить ее прекратить нападения на Израиль? Что может сделать Израиль сейчас, когда более миллиона израильтян живут в районах, которые уже оказались под обстрелом?

Хезболла нанесла на прошлой неделе удар потому, что ей приказал Иран. Сразу после того, как иранская делегация отвергла европейско-американское предложение всяческих льгот в обмен на прекращение обогащения урана, она вылетела в Дамаск, где дала Хезболле приказ к выступлению.

Хезболла всегда была готова к атаке на Израиль. В этом смысл ее существования. Как ее лидер Хасан Насралла не устает повторять каждый день, Хезболла видит в уничтожении Израиля главную битву глобального джихада. И Хезболлу интересует только джихад.

В этом Хезболла ничем не отличается от Хамаса. Хамас (и Фатх, если на то пошло) определяет себя своей основной целью – уничтожением Израиля и завоеванием Иерусалима во имя джихада. Как Хамас, так и Фатх использовали все свои ресурсы, чтобы создать и укрепить свои политические, социальные и военные возможности, позволяющие им бороться против Израиля.

Поскольку эти группы существуют только для того, чтобы уничтожить Израиль и способствовать успеху глобального джихада, к ним не применима политика сдерживания. Они не заинтересованы ни в чем другом, кроме войны, и нет ничего, чем они были бы не готовы пожертвовать ради своей победы. Поскольку их невозможно сдерживать, единственное, что остается сделать Израилю – это лишить их способности сражаться, уничтожив их военные возможности.

Хотя Хезболла не поддается сдерживанию, есть стороны в текущем конфликте, применительно к которым политика сдерживания может быть успешной. Израильские официальные лица, в частности, правильно указывают на ливанское и сирийское правительства, которые играют основную роль в обеспечении деятельности Хезболлы. Хотя оба правительства тоже исполняют волю Ирана, в отличие от Хезболлы и Хамаса, у них есть и другие интересы, кроме уничтожения Израиля, и поэтому сдерживание в их случае может оказаться эффективным. До сих пор, поскольку Ливан слабее Хезболлы, Иран и Сирия, а также последовательные правительства Ливана скорее сотрудничали с Хезболлой, а не боролись с ней.

Ливанская армия не может разоружить Хезболлу. Но ее можно удерживать от оказания помощи Хезболле. Если Израиль сможет убедительно объяснить ливанцам, что израильская армия не прекратит свои операции в Ливане до тех пор, пока Хезболла не будет уничтожена как боевая единица, тогда он сможет убедить правительство Ливана оставаться в стороне от конфликта и разместить свои вооруженные силы вдоль границы с Израилем после того, как война закончится.

У Сирии также есть интересы, не имеющие отношения к Израилю. Башар Асад стремится сохранить власть. Израиль может ослабить связь Сирии с Ираном, угрожая его режиму. Для начала это может включать удар по штаб-квартире Хамаса и по дому лидера Хамаса Халеда Машаля в Дамаске.

Нанося удар по Хамасу в Сирии, Израиль тем самым может ясно показать, что национальные границы не являются священными в отношении государств, поддерживающих терроризм. Если атаки на Хамас в Дамаске окажется недостаточно, чтобы заставить Асада пересмотреть свои национальные приоритеты, тогда Израилю следует атаковать штаб-квартиру секретной полиции режима, а также сирийские базы Скадов и арсеналы химического и биологического оружия.

Уничтожив Хезболлу и ослабив связи Ирана с его сателлитами, Израиль нанес бы серьезный удар по его политике главного подстрекателя и руководителя насилия в Ливане и Газе, а также в Иудее и Самарии и Ираке. Иран сделал уничтожение Израиля центральным пунктом своей программы, потому что, обрушиваясь на ненавистных евреев, Иран успешно повышает свой статус лидера мусульманского мира. Ведя войну против Израиля, Иран приобретает иммунитет от угрозы со стороны таких арабских государств, как Саудовская Аравия и Египет, которые, отнюдь не приветствуя попытки Ирана доминировать в регионе, не могут позволить себе осуждать агрессию против того самого Израиля, презирать который они учили свое население так долго и упорно.

Война Ирана против Израиля руками своих сателлитов следует той же самой стратегии, как и его война в Ираке против США. В обоих случаях целью Ирана является поражение его врагов с помощью длительной войны на истощение, которая подавит волю израильтян и американцев к борьбе до победы.

Учитывая различные интересы сторон, участвующих в нынешней войне против Израиля, правительство Ольмерта правильно определило цели Израиля – уничтожить Хезболлу как боевую силу и заставить ливанскую армию дислоцироваться вдоль границы с Израилем после изгнания Хезболлы.

Но может ли правительство Ольмерта достичь целей, которые оно перед собой поставило?

К сожалению, по некоторым признакам, на этот вопрос приходится дать отрицательный ответ, поскольку представляется, что правительство не обладает достаточной волей, чтобы решить эти задачи. Во-первых, в воскресенье вечером премьер-министр Эхуд Ольмерт намекнул, что он готов начать переговоры о прекращении огня через посредников ООН и Европейского Союза.

Поскольку как ООН, так и Европейский Союз являются организациями, стремящимися обеспечить выживание таких групп, как Хезболла и Хамас, согласие Ольмерта на использование этих организаций в качестве посредников обнажает его готовность отказаться от достижения одной из конечных целей – уничтожения Хезболлы.

Во-вторых, стратегия Ольмерта на юге против Хамаса и Фатха в Газе показывает, что он не понимает невозможности применения политики сдерживания по отношению к этим врагам. Когда в субботу палестинские боевики взорвали стену, отделяющую Газу от Египта, проделав в ней проход, который позволил перейти границу сотням террористов, они продемонстрировали, что все действия Израиля в Газе не произвели на них никакого впечатления. И в самом деле, поддержка Израилем лидера Фатха Махмуда Аббаса, несмотря на тесное сотрудничество его организации с Хамасом как в той вылазке, которая привела к захвату Гилада Шалита, так и в ракетном обстреле Западного Негева, отчетливо показывает, что Израиль не настроен серьезно на уничтожение своих врагов-террористов.

В-третьих, продолжающееся настойчивое стремление правительства Ольмерта воплотить в жизнь план отступления из Иудеи и Самарии и раздела Иерусалима указывает на то, что премьер-министр не хочет согласиться с тем уже очевидным фактом, что отступления Израиля ведут к усилению наших врагов. Поскольку политика правительства в центральном вопросе противоречит заявленной им цели лишения террористов оперативной базы, трудно понять, каким образом правительство обеспечит энтузиазм, необходимый для успешного завершения кампании в Ливане.

И, наконец, тот факт, что правительство ограничило масштабы кампании Армии обороны Израиля в Ливане воздушными бомбардировками, служит индикатором того, что оно не собирается осуществить действия, необходимые для ограждения страны от нападений Ирана и Хезболлы. Кампания Израиля в Ливане заставляет вспомнить бомбардировки Косово и Сербии авиацией НАТО в 1999 году. Однако, ситуация на земле в Ливане больше похожа на ситуацию в Афганистане в 2001 году. Кампанию в Косово можно было свести к воздушным бомбардировкам, потому что правительство Сербии было правительством, в отношении которого сдерживание было эффективным. Но, как и талибы и Аль-Каеда в Афганистане, Хезболла не поддается урезониванию и должна быть уничтожена полностью. А этого можно достигнуть только с помощью наземной операции.

Как доказал мой прерванный отпуск, отступив из Ливана и Газы, Израиль фактически уступил инициативу в ведении войны своим врагам. Израиль больше не решает, когда к нам приходит война. Поэтому совершенно необходимо, чтобы правительство Ольмерта поняло, что отступление не является для нас опцией. В противном случае, где бы мы ни находились – на работе или на отдыхе, дома или в городе, мы все превратимся в удобные мишени.

"Jewish World Review" , 20.07.06

Перевод с английского Эдуарда Маркова , МАОФ

Кэролин Глик Это - холодная война

Другие статьи о войне и мире

Hosting by