| |
Моше Фейглин
Кто ты?
Как-то, будучи в США, я зашел в синагогу на послеобеденную молитву.
Раввин спросил меня: "Ты откуда?"
"Разумеется, из Израиля", - ответил я ему.
"Почему разумеется?" – поинтересовался рав.
"Потому что я еврей", - ответил я не задумываясь…
Я из Израиля не потому, что я "религиозный", и также не
потому, что я "сионист". Я из Израиля точно так же, как француз –
из Франции. Я из Израиля просто потому, что я – еврей.
"Как ты, религиозный сионист, можешь сотрудничать с
Ликудом?" – спросил меня однажды слушатель радиопередачи канала
"Аруц-Шева".
"Я и не "сионист", и не "религиозный", - ответил я ему.
"Так кто же ты?" – спросил слушатель.
"Еврей", - ответил я ему.
"Ну, это понятно, - сказал слушатель. – Все мы тут евреи. Но ведь ты не светский, и также не "хареди"?
"Разумеется, нет".
"Ну, так что же остается…"
"У меня к вам вопрос, - обратился я к нему. – Царь
Давид был сионистом? Религиозным? Светским? Или, может быть, хареди? Кем он был?"
Видимо, мой слушатель решил, что я ухожу от ответа. Он
не был готов принять образ мышления, отличный от того, к которому
его приучили с детства. Я выгляжу как соблюдающий заповеди, у меня
на голове кипа, значит, я принадлежу к категории "религиозный", и
чего я морочу ему голову!
Проблема заключается в том, что понятие "религиозный",
заимствованное евреями из иных культур – в основном, из культуры
христианской, совершенно не подходит к еврейскому мировосприятию.
Первым, кто применил это понятие, в современном его смысле, к
евреям, был злодей Аман. Изначально слово «религия» - "дат"
означало на иврите "объективный закон", в том числе, разумеется, -
Закон Торы. Тот же корень в слове "ладаат" – "знать", "ка-дат" –
"правильно", и т. п. Аман же говорит Ахашверошу, чтобы оправдать
свой вариант "окончательного решения еврейского вопроса": "Эт датей
а-мелех эйнам осим…" ("Царские законы не соблюдают…"). Кому еще,
как не Аману, пришло бы в голову сравнить законы, придуманные
земным владыкой, с объективными законами мироздания? Более того:
под "царскими законами" Аман подразумевает не законы Персидской
империи, которые евреи, очевидно, соблюдали не хуже других (иначе
Ахашверош побеспокоился бы гораздо раньше, чем у его министра
возникли к евреям личные претензии), а официальный придворный
культ. "Евреи не служат идолам, как ты, их образ жизни отличается
от твоего" – вот истинный смысл фразы, сказанной Аманом. Так слово
"дат" приобрело значение "способ поклонения", "культ", "религия".
Новое понятие было подхвачено христианством, которое
окончательно отделило "религию" от жизни, разделив «богово» и
«кесарево», и в этом западноевропейском смысле мы используем
сегодня слово «религия». Но еврейство – это не такая западная
религия. Еврейство – это тысячелетняя культура, это народ, это его
земля, это его Тора и традиции, это полноценная человеческая жизнь,
неотъемлемую часть которой составляет традиция выполнения
заповедей.
Тому, кто родился и был воспитан в понятиях
"религиозный" и "светский", тяжело мыслить другими категориями. Для
того, чтобы воспринять эту идею, я бы предложил обратиться к
культурному опыту общин, не бывших в тесном контакте с западной, в
основе своей – христианской, культурой. У евреев - выходцев из
восточных стран нет такой резкой дифференциации между понятиями
"религиозный" и "светский", как у европейских евреев. Кто-то
соблюдает заповеди более строго, кто-то – менее строго, но по
большому счету трудно сказать, кто там "религиозный", а кто
"светский" – эти определения к ним не вполне относятся. Например,
если женщина из семьи восточных евреев говорит мне: "У меня
кашерно", я полагаюсь на ее слова и ем, даже если она одета не
очень скромно. Но если меня приглашает откушать ашкеназка, я
проверяю: "религиозная" она или "светская"? Ведь для нее "иудаизм"
и действительность – две разные вещи…
Так что же это за евреи такие – "религиозные"? Или –
"светские"? Или, может быть, этот вопрос и задавать-то не стоит?
Может, это все равно, что спросить человека, кот он или петух?
Израильское общество рано или поздно будет вынуждено
двинуться навстречу новому - старому самосознанию. Двести лет
выхолащивания национальной идеи – идеи соблюдения Завета, с одной
стороны, и две тысячи лет искусственного ухода от действительности
за стены "религии", с другой – должны были когда-то закончится. В
формирующейся действительности нет места для таких понятий как
"религиозность" и "светскость". Наш суд должен опираться на
еврейскую традицию, но он не должен называться "раввинским судом".
Он будет называться еврейским судом, судящим по законам, наиболее
соответствующим еврейской ментальности, а не навязанным нам
доминантными культурами стран исхода. И заседать этот суд должен не
в жалких полуподвальных офисах, разбросанных по ортодоксальным
кварталам, а в Министерстве юстиции. А самоненавистники-антисемиты
вроде Томи Лапида не имеют никакого морального права не только
руководить еврейским Министерством юстиции, но и вообще иметь какой
бы то ни было влиятельный пост.
Возможно, будут такие, кто несмотря ни на что захочет
остаться "религиозным" в рамках какого-нибудь "министерства
религий", законсервироваться вне действительности, вне истории.
Возможно, найдутся такие, кто несмотря ни на что захочет остаться
"светским" и настаивать на бесцельном и бессмысленном
существования, продолжая мечтать об ассимиляции и превращении в
безликий «израильский народ». И те, и другие очень скоро исчезнут,
отодвинутые в сторону историей.
Чтобы сохраниться как народ, мы должны создать
еврейское государство. А для этого мы должны вернуться к самим себе
и снова почувствовать себя – просто евреями.
И тогда произойдет возрождение ныне оскопленного
понятия "израильтянин". Если мы будем просто евреями, то Тиби будет
просто арабом. А мы станем по-настоящему израильтянами –
обладателями материального и духовного наследия праотца нашего
Израиля.
«Вести», 27.11.2003
Перевод Ш.Бродской
|
| |
Статьи
Фотографии
Ссылки
Наши авторы
Музы не молчат
Библиотека
Архив
Наши линки
Для печати
Наш e-mail
|
|
