Хроники Иерусалима

Моти Карпель "Революция сознания"
Часть 4. Смена караула - социально-политический статус

До сих пор мы занимались анализом идейной стороны революции сознания. Но в историческом плане идеи претворяются в жизнь через конкретных людей, а также посредством социальных и политических процессов. Итак, параллельно с развитием идей, происходят отражающие и продвигающие их социальные сдвиги.
Мы утверждаем, что израильское общество находится в процессе «смены караула». Элита, стоявшая во главе общества на протяжении почти ста лет, закончила свою роль, и общественный вес набирает новая элита, которая поведет за собой народ в последующие сто лет.

Глава 1. Социалистическое сионистское движение и нынешняя элита

Элита – это группа людей, пользующихся влиянием в общественной, интеллектуальной, экономической и политической сферах. Она сосредоточена вокруг идеологического ядра, чье существование связано с определенными идеями и которое опирается на моральный авторитет. Такая элита держит в своих руках центры влияния и управления в обществе, определяет ценности и приоритеты, задает ориентиры культурной, идеологической и политической жизни. Вокруг нее формируется жизнь общества. Большинство принимает главенство такой элиты до тех пор, пока может в общем ассоциировать себя с ее ценностями, целями и средствами, даже если и не воспринимает ее идеологические требования, принимаемые более узкими кругами. Стоит напомнить, что элита – не ругательство, и если в наши дни этот термин воспринимается таким образом, то это лишь свидетельствует о вырождении нынешней элиты. Существование элиты – объективное социологическое явление, она существует в любом социальном организме. Любое живое существо направляется с помощью головы, мозга, небольшого по размеру по отношению ко всему телу, но являющегося наиболее ценной частью организма. То же самое мы видим в обществе или нации. Элита - это "голова", "мозговой центр". Элита - ведущая сила, она направляет, предписывает, диктует и формулирует цели и смыслы. Общество, не имеющее элиты неорганично, оно не способно действовать как единое целое и, в сущности, вообще не является обществом.
В сионистском движении всегда имелась явно выраженная элита. Главным образом, это были люди, принадлежавшие историческому рабочему движению. Именно они начали закладку материальной базы для сионистского проекта; они ставили цели и формулировали идеологию, отвечающую потребностям эпохи; они были авангардом революции, они шли впереди и с полной отдачей и самоотверженностью воплощали свои идеалы, в которые верили. Они служили личным примером своим последователям и придавали обществу чувство доверия к руководству, за которым смело можно идти, верить ему и полагаться на него. Широкие слои общества не разделяли социалистические идеи, но, несмотря на это, как это свойственно отношениям между народом и его элитой, народ следовал за элитой, доверял ей и добровольно и независимо вверял ей судьбу нации. Это была элита в полном смысле слова, и она занимала ключевые позиции в обществе, которые позволяли ей воплотить в жизнь свои идеалы. Силовые позиции в обществе не были для нее инструментом обслуживания собственных узкогрупповых интересов, но служили идеалам, в которые она верила и которые считала предпочтительными и ценными для всего народа. Само собой разумеется, эти люди не были ангелами и не были застрахованы ни от соблазна достижения эгоистических целей, личных и групповых, ни от других человеческих слабостей. Но по сути элита, руководившая сионистским движением, искренне верила в провозглашаемые идеалы.
По причинам, которые мы не будем здесь обсуждать, исторические национальные правые силы не были допущены в элитарное сословие. Элита, руководившая сионистским движением, а потом и государством Израиль в первые десятилетия его существования, включала в себя, в основном, «рабочее поселенчество» - киббуцников и мошавников, а также городских идеологов и приверженцев социалистического сионизма. Киббуцники никогда не составляли более трех процентов населения, но им принадлежало большинство ключевых позиций. Они были офицерами в армии, членами Кнессета, министрами в правительстве, главами администрации правительства и национальных учреждений, государственными и партийными представителями внутри страны и вне её. Они контролировали систему образования и средства массовой информации, их влияние заметно и в академических кругах. Они, разумеется, держали в своих руках ключевые позиции в области поселенчества и земледелия, и они же позднее заняли почти все должности в израильском государственном аппарате. Эту эпоху надо рассматривать критически, как это и принято сегодня, но в данный момент мы пытаемся найти общий социологический подход, увидеть положительный результат деятельности этой элиты, или, по крайней мере, ее центральную роль в процессе создания государства.
Но чем дальше претворялась в жизнь сионистская идея, тем менее идейной становилась элита, а созданный ею государственный аппарат становился все более бюрократическим и обслуживающим личные интересы. Закат идеи не означает немедленного развала воплощающего ее технического аппарата и политической системы. Напротив, чем слабее становится вдохновляющий на свершения дух, тем грубее и жестче становится бюрократическая борьба за ключевые посты, тем большую роль играют личные эгоистические интересы, тем уже кругозор и мельче цели. Идеалы прежней Рабочей партии ушли в прошлое, но власть в стране осталась в ее руках и в руках ее безыдейных наследников. Кибуцы разваливаются, о социализме, о рабочих идеалах и о ценности еврейской работы давно никто уже не вспоминает. Поселенчество – знамя исторической рабочей партии - превратилось в бранное слово, и не только по отношению к поселениям Иудеи, Самарии и Газы. Новые поселения, созданные этим движением за последние несколько десятилетий можно перечесть по пальцам одной руки, да и они не все оказались жизнеспособными. Энтузиазм первопроходцев и добровольцев, в прошлом характерный для рабочего движения, остался практически лишь в преданиях, и даже армии это движение уже не дает того, что в лучшие дни. Мы, несомненно, наблюдаем закат рабочего движения – явное следствие заката идеи классического сионизма, составлявшей душу и смысл движения. Но ключевые посты и власть в стране остались в руках этой элиты и ее социальных наследников (о ее идеологических наследниках мы будем говорить в дальнейшем). Власть, принадлежащая некой ограниченной группе и используемая не для того, чтобы воплотить какие-либо общие идеи, неизбежно употребляется в двух направлениях: во-первых, для использования всего общества с целью продвижениия материальных интересов властвующей группы; во-вторых, для предотвращения возникновения и прихода к власти альтернативного руководства.
Чтобы понять сущность элиты, властвующей сегодня в государстве Израиль, достаточно посмотреть на нынешний левый лагерь. Он сформировался в качестве социального наследника общественных сил, которые несли знамя сионизма. Он унаследовал от них власть и чувство собственного превосходства, естественное для любой правящей группы. Он рассматривает государство как свои собственные владения, а сохранение власти – как нечто естественное и само собой разумеющееся. Конечно, это явление по большей части неосознанное. Правящая группа создает идеологию и систему ценностей, которые воспринимаются ею самой как воплощение абсолютного добра. Тот факт, что между этой системой ценностей и первоначальной идеологией той же самой группы практически нет идейной связи, не играет роли. Элита убеждена, что такая система ценностей необходима нации и что удержание власти в ее руках – не потребность самой правящей группы, но средство воплощения идеалов, которые, как она полагает, ею движут. На первый взгляд, позиция власти нужна ей для насаждения и укрепления идей, но в действительности, главным образом, подсознательно, осуществляется обратная связь: навязываемая ею система ценностей служит для удержания власти в её руках. Эти ценности, по существу, являются идеологическим прикрытием – как для внешнего мира, так, не в меньшей степени, и для самой группы. Это прикрытие должно увековечить власть в ее руках и пресечь появление любой угрожающей ей идеологической или социальной альтернативы. Никак иначе невозможно объяснить поведение израильского левого лагеря в течение последних десятилетий.
А теперь перейдем к обсуждению альтернативных сил, которые начали появляться в израильской общественной жизни и которые представляют собой другую сторону исторического процесса.