Пола Штерн

Между сердцем и душой

День 18 января принес Израилю еще одну трагедию . Пока люди обращали глаза к небу, радуясь успехам первого израильского космонавта, пока они иронизировали по поводу участия полковника Рамона в бомбардировке иракского ядерного реактора, еще пятеро детей лишились отца, и еще одна женщина стала вдовой. Но трагическая смерть отца, застреленного на глазах у всей семьи, пока мать в отчаянии пыталась закрыть собой детей, прошла незамеченной всего из-за одного слова. Он был поселенцем, и более того, последователем учения рабби Меира Кахане.

Их дом был построен на спорной территории - по словам одних, или в пределах законных муниципальных границ города Кирьят Арба - по мнению других. В любом случае большинство средств массовой информации и самих израильтян сходятся в одном - это опасное место. Осталась без внимания и неслыханная жестокость нападения террористов на семью, собравшуюся вместе за субботней трапезой.

И словно его смерть была недостаточно трагичной сама по себе, трагедия продолжилась, когда место его последнего упокоения стало полем битвы между убитыми горем престарелыми родителями, желавшими похоронить сына в Иерусалиме, полицейскими, которые отказывались признать одинокий холм подходящим местом для погребения, а также находившейся в шоке женщиной, которая внезапно осознала, что ее муж убит, дом разорен, а один из детей лежит в больнице.

Несмотря на свое отчаяние - а может, и благодаря ему - Ливнат Озери вчера видела перед собой только одну цель. Она изо всех сил пыталась придать смерти своего мужа тот же смысл, какой он придавал своей жизни. Она хотела, чтобы он был похоронен на холме, на котором он встретил смерть - или хотя бы вблизи от него, в городе Хеврон, которому он отдал свою душу.

Есть что-то невыразимо страшное и необъяснимое в том, как похоронная процессия более двенадцати часов перемещала мертвое тело из Хеврона в Иерусалим и обратно. В стране, где мы часто хороним людей уже через несколько часов после смерти, было странно слышать о погибшем, который не был похоронен быстро. Каково это было - много часов подряд сопровождать покойника, боясь с ним расстаться и одновременно не решаясь отказать ему в последнем пристанище? Можете вы представить себе горе женщины, которой приходится бороться за то, чтобы похоронить мужа именно там, где он сам, по ее мнению, хотел бы покоиться? Сможет ли кто-нибудь понять агонию родителей, отнимающих тело сына у его вдовы, чтобы похоронить его?

Пока похоронная процессия с телом рабби Нетанела Озери проходила свой скорбный путь от Хеврона до Иерусалима и обратно, боль и трагичность этой истории привлекли внимание общественности. Но средства массовой информации в основном уделяли внимание тому, в каком районе жил покойный, как будто это могло служить оправданием его гибели или объяснением его убеждений, как будто это могло смягчить боль потери.

Мне всегда казалось, что Иерусалим и Хеврон - это сердце и душа нашего народа. Сердце - это Иерусалим. Его спокойная красота и сам смысл его названия (Город мира) означают то, чего мы всегда желаем себе и другим. Его непокорность и стойкость перед лицом бесчисленных нападений напоминают нам о том, что у нас еще сохранились ценности, которые могут стать примером для других: террористы не смогут заставить нас покинуть святые места.

Мне странно слышать от некоторых израильтян, что они боятся ехать в Иерусалим. Лично мне редко удается испытать такое же чувство умиротворенности, какое я испытываю на его улицах. Иерусалим - это воплощение всех наших достижений и символ всего того, что наши враги хотят у нас отобрать. Иерусалим говорит с нами, но большинство из нас отказывается слышать его голос.

Хеврон - это наша душа. Здесь находятся корни нашего народа. Если дерево отрезать от его корней, оно умрет. Здесь действительно живут тысячи палестинцев, но желающие передать этот город им напрасно надеются, что это поможет смягчит жестокие сердца террористов. Хеврон - величественный, но заброшенный город, потому что слишком многие жители покинули его. Я видела его зимой, в период сырости и депрессии, когда он выглядит особенно заброшенным. Я видела его в праздники, когда музыка отражается от стен и тысячи людей выходят на улицы - тогда город радуется тому, что он не забыт. Хеврон говорит с нами, но большинство из нас отказывается слышать его голос.

Итак вчера, печальным и пасмурным днем похоронная процессия продолжала нести свою ношу - и не могла найти успокоения. Это было драматическое противостояние: вдова против родителей погибшего, весь мир против поселенца, душа против сердца. Иерусалим или Хеврон? Поселенец или еврей? Где похоронить 34-летнего человека, который был учеником и учителем? Неужели убеждения человека могут полностью определять отношение к его гибели?

Рабби Нетанела Озери называли поселенцем - но причина его гибели лежит в другом. За последние два года были убиты сотни людей, ранены тысячи - но они-то не были поселенцами! Прошли годы с тех пор как Ицхак Рабин и другие начали говорить о поселенцах. Почему-то им было легче смириться со смертью поселенца, чем со смертью еще одного еврея, еще одного израильтянина, еще одной жертвы.

Поселенец. Это резкое слово, как и само действие. Установить что-либо, поселиться где-либо невозможно без борьбы. Земля сопротивляется поселяющимся на ней, и поселенцы должны быть крепкими людьми. Я слышала, как люди говорят, что ненавидят поселенцев, что они и их поселения - причина всех наших бед. Но террористы несли нам смерть задолго до появления поселений. Когда террорист врывается в дом и открывает стрельбу, местонахождение дома не может уменьшить страх и унять боль.

"Нетанел" означает "Божий дар". Собравшиеся на похороны люди в своем гневе и потрясении не могли заставить себя вернуть Богу его подарок. Утренние газеты писали об "убитом активисте КАХ". Но главное заключается в том, что еще пять детей потеряли отца, еще одна женщина стала безутешной вдовой, и еще один семейный очаг погас. Мы должны оплакивать потерю всех Божьих даров, будь это в Метцере, Кирьят Арбе, Хадере или Отниэле.

Человек, убитый на глазах у всей своей семьи, в собственном доме, за праздничным столом, не мог упокоится, пока его тело разрывалось между душой и сердцем нашего народа. И если убит поселенец, то разве это не значит, что мы все потеряли еще одного отца, мужа и еврея?

Israelinsider, перевод ijc.ru, 21.01.2003

Hosting by