| |
Евгения Кравчик
Надежда умирает последней
Когда пишутся эти строки, публикация любых подробностей, касающихся
убийства, хладнокровно совершенного в оливковой роще в окрестностях
арабской деревни Кафр-Кана, запрещена: мировой суд города Нацерет
издал – в интересах следствия – специальное постановление. Но рано
или поздно правда об убийстве 20-летнего Олега Шайхета (да отмстит
Господь за пролитую кровь) станет известной. Правда об убийстве,
совершенном отнюдь не "оккупированных" территориях, а на земле
суверенного Израиля
"Он не мог исчезнуть просто так"
В понедельник, 23 июля, все радиостанции и телеканалы страны
передали тревожное сообщение: "Полиция просит содействия в поиске
20-летнего военнослужащего Олега Шайхета. Особые приметы..."
По словам Симхи Гапсо, учительницы Олега из нацрат-илитской школы
"Орт-Алон", особой его приметой было обаяние. Всепобеждающее.
Беспредельное. Мягкость и интеллигентность. Глубочайшая
порядочность.
Я преподавала Олегу два года, в одиннадцатом и двенадцатом классах,
- говорит Симха. – С его лица не сходила улыбка. Потрясающий
парень! Это не клише, не дежурная фраза, это – Олег. Как он любил
Израиль, как быстро прижился в новой стране, куда перебрался восемь
с лишним лет назад. Блистательный оратор, Олег всегда участвовал в
обсуждении любой темы, во всех дискуссиях. Изъяснялся на высоком,
литературном иврите, хотя, казалось бы, родной язык – русский...
Симха прикуривает сигарету и нервно затягивается. Я так и не увижу
глаз этой женщины. Темные очки - всего лишь маскировка. Глаза
покраснели, распухли от слез...
Знали бы вы, как он учился... Знали бы, какую радость доставлял
окружающим...
Педагог с солидным стажем, Симха Гапсо совершает над собой
сверхусилие, чтобы продолжить беседу.
Мы до последнего момента надеялись, что Олег жив, - произносит она.
– Мною все время владело ощущение, что его найдут. Я хорошо знаю
Олега: он не из тех, кто сдался бы без борьбы. Уверена: если бы
злоумышленники попытались отнять у него оружие, так легко им бы это
не удалось. Скромный и неприхотливый, в армии Олег чувствовал себя
комфортно. Постоянно поддерживал контакт с родными, звонил,
приезжал. Отслужил два года. Четвертого июля ему исполнилось 20
лет. Я виделась с ним накануне, третьего числа. А в последний раз
мы говорили седьмого: он позвонил и увлеченно рассказывал, сколько
дней подряд праздновал свое двадцатилетие.
Хотите ли вы сказать, что Олег звонил своим учителям даже после
окончания школы и сдачи экзаменов на аттестат зрелости?!
И не только звонил. По выходным, приезжая в Нацрат-Илит из армии
на побывку, он непременно нас навещал. И рассказывал о планах на
будущее: получить высшее образование, преуспеть, сделать достойную
карьеру.
Что происходило в последнюю неделю?
Мне беспрерывно звонили одноклассники и армейские сослуживцы Олега,
- говорит Симха. – Многие участвовали в поиске. И все надеялись на
лучшее. Надеялись до последней секунды, не в силах представить, что
с Олегом могло случиться самое страшное. Здесь царила удивительная,
неповторимая атмосфера: дух взаимной поддержки, веры и надежды.
Точно такая же атмосфера царила и в доме Олега: родители и брат,
Адам, сохраняли оптимизм несмотря на то, что всех угнетала
неизвестность... И все-таки они надеялись...
Нет, сегодня Симха звонить Шайхетам не решается.
Пока неясно, сообщили ли им о трагедии...
У Симхи четверо детей, старший сын, Элиран, служит в армии.
Он постоянно звонил и спрашивал: "Ну как, мама, нашли Олега, жив?!"
Элиран тоже надеялся на лучшее...
По словам Симхи, поиск Олега вели всенародно – в прямом смысле
слова: на армейскую базу Шимшон в районе перекрестка Голани
съехались добровольцы из всех уголков страны.
Иерусалим, Беэр-Шева, Раанана, Метула, Тель-Авив – евреи, арабы,
иностранцы – всех их объединяла надежда... Сейчас люди сломлены,
пришиблены... Жизнь Олега оборвалась в тот момент, когда он
вынашивал светлые, радужные планы на будущее. Трудно в это
поверить, смириться с этим невозможно...
Страна волонтеров
Утром 28 июля я застала Симху Гапсо с коллегой Цилей за странным,
на первый взгляд, занятием: пролистывая длинные, кажущиеся
бесконечными списки добровольцев, вызвавшихся участвовать в поисках
Олега, обе набирали номера их мобильников и просили немедленно
вернуться на базу Шимшон.
Здесь, в этом месте, несколькими днями ранее была установлена
палатка, ставшая штабом оперативных действий. Отсюда – на джипах,
мини-тракторах, а то и верхом на лошади – неравнодушные, участливые
люди отправлялись по указанному полицейскими маршруту, в точно
установленное место, а там бродили часами, согнувшись в три
погибели, в надежде обнаружить хоть какой-то намек, знак, след...
Мордехай Корен прибыл на базу Шимшон из кибуца Нир.
В какой-то момент я ощутил, что просто не в состоянии сидеть дома и
смотреть телевизор или слушать сообщения по радио, - объясняет он.
– Три года назад я потерял сына. Подобно Олегу, он тоже служил в
армии. Разве мог я остаться в стороне, не поспешить на помощь?
Обстановка под навесом тяжелая. Всем уже известно, что буквально
полчаса назад группа добровольцев со следопытами-бедуинами
обнаружила в оливковой роще в двух шагах от арабской деревни
Кафр-Кана тело Олега Шайхета.
Не смейте никуда звонить, никому ни о чем не рассказывайте! –
предупреждает офицер полиции, а затем, уловив на лицах
замешательство, объясняет: - Родителям и брату еще не сообщили, что
Олег убит.
А когда сообщат?
Нам тут же дадут знать...
Знакомлюсь с 17-летними девушками - учащимися тихона "Орт", который
окончил Олег.
Мы вели поиск в районе арабских деревень Машхад и Кафр-Кана, но
ничего не нашли, - говорит одна из них, Ноа. – С нами были
взрослые, приехавшие на "джипах". Прочесывали лес... Трудно
описать, что я ощущала в те часы. Пристально осматриваешь каждую
кочку, каждый куст, а на душе тревожно, муторно. С одной стороны,
ты вроде бы ищешь труп, а с другой – полна надеждой: вдруг жив,
вдруг найдется – целый и невредимый... Мы все время надеялись, что
случится чудо – и Олег выйдет нам навстречу. Все время
предполагали, что его, возможно, захватили в заложники, но рано или
поздно освободят. А сейчас у меня такое ощущение, что убита –
надежда.
У палатки притормаживает автомобиль, за рулем – Мишель, житель
Мерома.
Вчера я до позднего вечера участвовал в поиске, - говорит он. – А
сегодня мне удалось добраться до базы Шимшон к полудню. Приехал и
мне сообщили: поиск прекращен. Обнаружено тело убитого...
Воин-резервист прославленной дивизии "Голани", Мишель в свое время
участвовал в поиске трех путешественников, заблудившихся в районе
Мертвого моря. Тогда, к счастью, усилия добровольцев увенчались
успехом.
Никак не приду в себя, - признается он. – На душе такая тяжесть,
как будто я потерял самого близкого человека, хотя с Олегом даже
знаком не был. По-моему, такие же чувства владеют сегодня каждым из
нас... С другой стороны, слава Всевышнему, что хоть останки солдата
обнаружены и будут захоронены...
Мое внимание привлекает высокий парень в широкополой ковбойской
шляпе. Филипп – христианин, гражданин Германии. На иврите, впрочем,
говорит бойко. В Израиле он находится четыре года, работает с
волонтерами из разных стран на предприятии в Зихрон-Яакове, а живет
в кибуце.
Мы – христиане-сионисты, наше призвание и предназначение –
оказывать вашей стране всяческую помощь, - говорит Филипп. – Мы
верим: согласно написанному в Библии, Израиль ожидает прекрасное
будущее. Наша миссия - делить с Израилем не только радость, но и
горе, пройти с вашим народом самые тяжкие испытания. И вот мы уже
два дня здесь. Участвуем в поиске пропавшего солдата...
(Филиппу пока неизвестно, что поиск завершился чудовищной
трагедией)...
17-летний Аркадий приехал из Хацор ха-Глилит.
Полицейский участок Рош-Пина, к которому мы относимся, командировал
пятерых добровольцев для участия в поиске, - говорит он. – Наша
группа прочесывала территорию, расположенную по другую сторону
деревни Кафр-Кана, а тело обнаружили в противоположном конце.
Ты вскоре призываешься в армию?
Да, правда, пока не знаю, в каких войсках буду служить, - говорит
Аркадий. – Но профиль уже дали – 97!
Аркадий прибыл из Вологды в 1991 году с родителями и старшим братом
("Он уже отслужил в ЦАХАЛе").
Страшно подумать, что погиб представитель нашей алии, - говорит он.
– Обязательно съезжу в Нацрат-Илит, чтобы принести соболезнование
родным Олега: нужно их поддержать. Они должны знать: с ними в эти
дни - вся страна.
Хана Ханания – член гражданской дружины полицейского участка
"Звулун". Он вел поиск при въезде в арабский Нацерет.
Мы живем на "линии соприкосновения", у нас постоянно случаются
какие-то ЧП, - говорит он. – С нами, кстати, вели поиск трое
арабов, жителей деревни, расположенной в районе Вади-Ара.
Знакомлюсь с 23-летним Амелем Таба.
Я приехал в прошлую субботу, - произносит он и скороговоркой
добавляет: - Я – гражданин Израиля. И мною владеют те же чувства,
что и каждым израильтянином. Как я мечтал найти солдата живым! Мы
осмотрели каждый квадратный метр территории вокруг перекрестка
Голани, переместились ближе к Нацерету, Кафр-Кана и деревне
Машхад. Но ничего не нашли...
- Поговорите с этим человеком: он был среди тех, кто обнаружил тело
Олега, - обращается ко мне полицейский.
Знакомимся. Давид Охана, преподаватель программирования из Тверии,
доброволец гражданской дружины.
Мы с шестерыми товарищами выехали из Тверии в восемь утра и стали
прочесывать местность в районе между арабскими деревнями Кафр-Кана
и Машхад, - говорит Охана. - Примерно в половине двенадцатого
почувствовали запах, ошибиться в происхождении которого было
невозможно. Вскоре одному из нас попалось на глаза дерево, на
ветвях которого виднелись засохшие пятна крови. Затем такие же
пятна были замечены на камнях. Следы привели нас к тому месту, где
было закопано тело убитого. Яму рыли в спешке, на скорую руку – она
неглубокая...
Каждое слово дается Давиду с трудом. Человек немолодой, бывалый, он
многое повидал в своей жизни: десантник, а впоследствии танкист,
сражался на фронтах войны Судного дня ("Мы брали Голанские
высоты"), а потом и в Ливане.
Трудно передать, какой гнев испытывает человек, взору которого
предстало то, что мы с товарищами увидели несколько минут назад в
районе Кафр-Кана, - говорит он. – В двух шагах от того места, где
было обнаружено тело, стоят дома арабов. Я не допускаю мысли, что
никто из них ничего не видел и не слышал...
Несколько дней подряд тысячи добровольцев прочесывали каждый
квадратный метр каменистой почвы, пытаясь обнаружить хоть какие-то
следы. Но мало кому могло прийти в голову, что место, где было
совершено чудовищное преступление, находится в двух километрах от
перекрестка Римон - и в непосредственной близости к домам арабов,
находящимся на территории суверенного государства Израиль.
Мировой суд Нацерета издал ордер, запрещающий публиковать
какую-либо информацию, касающуюся убийства. Рано или поздно
подробности, от которых кровь стынет в жилах, станут известны. А
пока необходимо позволить следователям полиции и ШАБАКа до самого
конца расследовать это беспрецедентное дело. Убийцы должны быть
выявлены и наказаны.
6-й километр
Выехав с базы Шимшон, сворачиваю в направлении перекрестка Римон.
Сознательно еду дорогой, ставшей для Олега последней. Въезжаю в
Кафр-Кана. Здесь кипит жизнь, снуют автомобили, люди, как ни в чем
не бывало, спешат по делам. Все машины - с желтыми, израильскими
номерными знаками, так что тремписту ничего не стоит ошибиться. За
Кафр-Кана следует деревня Машхад. Согласно данным, полученным из
авторитетного источника, часть жителей деревни – члены организации
"Мусульманские братья", однако свою принадлежность к известной
группировке тщательно скрывают и ни в каких демонстрациях не
участвуют...
Всего 6 километров отделяют перекресток Римон от Нацрат-Илита. А
оливковая роща, где было обнаружено тело убитого, находится и вовсе
в двух километрах от города, куда в минувший понедельник пытался
добраться Олег...
Преодолев подъем, сворачиваю налево и въезжаю в Нацрат-Илит.
Простите, - спрашиваю пожилого репатрианта, - как проехать на улицу
Далия?
- А ехать никуда не требуется: мы с вами находимся на этой улице.
Какой дом вам нужен?
- Номер четыре.
- Ой, беда-то какая...
Оказавшись у лифта, сталкиваюсь с четырьмя офицерами: трое мужчин и
женщина. Поднимаемся вместе, не проронив ни слова. Достаточно
взглянуть на лица четверых, чтобы понять: сегодня они выполняют
одно из тяжелейших в своей жизни оперативных заданий. Им предстоит
сообщить родным Олега о случавшемся, а может – и передать такие
подробности, при одной мысли о которых – мороз по коже.
У дверей квартиры с табличкой "24" наши пути расходятся: офицеры
входят в дом, я остаюсь на лестничной площадке с членами съемочной
группы 2-го канала израильского телевидения.
Атмосфера – как на панихиде. Коллеги-израильтяне, обычно
сохраняющие присутствие духа в самых критических ситуациях, сегодня
выглядят подавленными.
Вы откуда? – спрашивает парнишка-звукооператор, работающий в
корпункте Кирьят-Шмоны.
Из Тель-Авива, сотрудница русскоязычной газеты.
В этот момент из-за запертой двери вырывается протяжный
нечеловеческий крик.
"Нет! Не-е-ет!"
- Матери сообщили...
- Ольге труднее всех...
Поставь себя на ее место: перебраться в Израиль и здесь потерять
горячо любимого сына. Сегодня утром Ольга написала
злоумышленникам, захватившим сына, письмо с просьбой освободить
Олега...
"Мальчик... Мой любимый мальчик..." – несется из квартиры.
Менахем Горовиц, собкор 2-го телеканала, отнюдь не впервые топчется
у двери в дом, в который ворвалась беда.
- К несчастью, мне не раз доводилось слышать душераздирающие крики
матерей, которым сообщено о гибели детей, - говорит он. – Сколько
раз во время войны в Ливане я становился свидетелем подобных сцен.
Но то была война... А сейчас солдат ЦАХАЛа убит на суверенной
территории Израиля. Он пал не на войне, не в бою – хладнокровные
убийцы учинили над ним зверскую расправу. И с этим смириться
невозможно, это не поддается осмыслению...
Где-то минут через сорок из квартиры Шайхетов выйдет мэр
Нацрат-Илита, Менахем Ариав.
Мы - сильные люди, - скажет этот пожилой человек, пряча
покрасневшие от слез глаза. - Семье убитого будет оказана всяческая
помощь. Но... Мы требуем, чтобы силы безопасности обеспечили
жителям нашего города свободу передвижения по ведущим в Нацрат-Илит
шоссе. Ведь многие горожане работают за городской чертой. А живем
мы в особом месте, соседство тут специфическое...
Шоссе, ведущее от перекрестка Римон в Нацрат-Илит, весьма
проблематично... – замечает Менахем Горовиц.
Вы правы, - соглашается Ариав. – Жители нашего города испытывают в
связи с этим страшные неудобства: вместо того, чтобы добираться по
короткой, шестикилометровой дороге, приходится делать крюк.
На вопрос, каковы отношения между еврейским населением Нацрат-Илита
и арабскими жителями окрестных деревень, мэр отвечает политически
корректно:
После октябрьских событий 2000 года отношения нормализовались, но я
возмущен тем, что правительство игнорирует наши обращения по поводу
обеспечения жителям города безопасности на дорогах.
Время близится к трем часам дня, но офицеры, принесшие семье Шайхет
страшное известие, остаются с родными Олега. У подъезда собираются
горожане. Люди хранят гробовое молчание.
С балкона на четвертом этаже несутся крики осиротевшей матери.
Вечная память Олегу.
Амен.
Спецотдел "НН":
Следствие продолжается
Полиция и ШАБАК продолжают расследовать дело о захвате и убийстве
Олега Шайхета. Доподлинно установлено, что он был убит 23 июля,
вскоре после того, как ему удалось остановить на перекрестке
Бейт-Римон машину.
Обнаруженные на месте преступления улики однозначно указывают, что
убийство совершено на националистической почве. Пока, однако,
остается неясным, кто именно его совершил: палестинцы с территорий
или арабские граждане Израиля. Разрабатываются, впрочем, обе
версии.
Собкор 2-го канала телевидения Кармель Луцати со ссылкой на
источник в полиции сообщил: в связи с тем, что тело убитого было
обнаружено в непосредственной близости к домам Кафр-Кана,
следователи склоняются к версии, согласно которой убийцы – это
"дилетанты", "начинающие".
Все эксперты сходятся во мнении, что Олег Шайхет (да отмстит
Господь за пролитую кровь) повел себя поистине геройски: в ходе
поединка с убийцами ему удалось – в точном соответствии с тем, как
учат в армии, – незаметно разбросать личные вещи по земле, по
которой его волочили...
Из досье "НН":
Тремп опасен для жизни
Государство ежегодно выделяет 200 миллионов шекелей на оплату
проезда военнослужащих ЦАХАЛа в общественном транспорте. Тем не
менее, многие солдаты по-прежнему продолжают "голосовать" на
дорогах, не отдавая себя отчета в том, что подвергают свою жизнь
опасности.
С 1983 года по настоящее время 19 военнослужащих и гражданских лиц
было убито на националистической почве лишь потому, что они
подсели тремпистами в автомобили, за рулем которых сидели арабские
террористы.
После убийства Олега Шайхета армейское командование еще раз
предупредило военнослужащих о недопустимости ездить тремпом.
Фотогафии автора:
1. Палатка на базе Шимшон, превратившаяся в оперативный штаб
2. Мордехай Корен: "Я тоже потерял сына"
3. Давид Охана, учитель из Тверии, обнаруживший вчера тело убитого
Олега Шайхета, да отмстит Господь за пролитую кровь
4.Квартира номер 24 в доме по улице Далия в Нацрат-Илите: гнев и
скорбь
5.Вид из Нацрат-Илита на арабские деревни Кафр-Кана и Машхад
"Новости недели" 31.07.2003
|
| |
Статьи
Фотографии
Ссылки
Наши авторы
Музы не молчат
Библиотека
Архив
Наши линки
Для печати
Наш e-mail
|
|
